«Атакован истребителем противника…»

[Raid]

«Атакован истребителем противника…»

Николай Борисенко,
руководитель поискового отряда
«ВИККРУ» (Могилёв)
Фото из архива автора

Малопроходимые и во многих местах труднодоступные Кличевские болота до сих пор хранят свои многочисленные тайны от посторонних глаз. Неприметное на первый взгляд лесное болотце или небольшой курган могут оказаться «кладом» для военного историка или археолога. Так произошло и в нашем случае.

«Двухмоторный бомбардировщик с красными звёздами…»

Около двух лет назад во время поисковой экспедиции в Кличевский район Лилия Счислёнок, а чуть позже и мой хороший знакомый Николай Федюшкин рассказали эту историю.
…Был осенний прохладный вечер 1943 года. Солнце уже спряталось за верхушки деревьев. Многие жители деревни Межное не спеша коротали последние минуты уходящего дня на скамейках перед домами. Вдалеке слышался тяжелый гул летящего самолёта, среди которого прорывались частые хлопки, как будто кто-то палкой с силой беспрерывно стучал по дощатому забору. Вскоре со стороны железнодорожной станции Воничи показался и сам самолёт, двухмоторный бомбардировщик с красными звеёдами. Его, заходя то снизу, то, как коршун - сверху, настойчиво преследовал немецкий истребитель.
Экипаж советского краснозвёздного «бомбера» молчал, в живых остались только раненый лётчик и штурман. Бортрадист и воздушный стрелок к тому времени были уже мертвы. Из последних сил лётчик удерживал машину в воздухе, но всем жителям деревни, высыпавшим на улицу, было хорошо видно, как большой тяжелый тёмно-зелёный самолёт неумолимо приближается к земле. И тут вражеский ночной истребитель, подкравшись снизу, в последний раз прошелся огненной очередью по фюзеляжу и крыльям, где располагались боезапас и топливо. Наш самолёт густо задымил, языки пламени охватили один из двигателей, и машина резко начала падать на лес. С трудом преодолевая боль, из кабины вывалились лётчик со штурманом и на парашютах спустились в болотистый лес...
А самолёт, уже без управления, с погибшими на борту стрелком и бортрадистом, оставляя за собой жирный чёрный шлейф дыма и огня, рухнул в болотце, которое, по иронии судьбы, было единственным среди леса на несколько километров в округе. 12-летний Миша Михнёнок с ужасом смотрел, как от огромной силы взрыва некоторые дома в Межном как будто зашевелились, а по соломенным крышам прошёлся ураганный ветер. Стёкла в окнах жалобно и протяжно зазвенели, но выдержали. Сельские жители, никогда в жизни так близко не видевшие самолёта, а тем более горящего бомбардировщика, испуганно попрятались в домах.
Но утром любопытство взяло верх - самые смелые, вместе с партизанами 278-го отряда В. Ананича и И. Изоха из 2-й Кличевской бригады, которые располагались в окрестностях, направились к месту взрыва.
Глазам сельчан открылась жуткая картина. Из болотца торчал только хвост самолёта, на котором хорошо читались цифры «120», а вокруг на 50-70 метров среди чёрной болотной грязи было разбросано множество рваных кусков дюралевой обшивки фюзеляжа, поршни двигателя, мелкие приборы из кабины, а на обрыве берега одиноко лежала оторванная по локоть рука одного из членов экипажа с часами на запястье…
Вдруг сверху послышался слабый стон, все подняли головы и увидели, что среди ветвей большой ели на парашютных стропах висит один из лётчиков. Раненый, он провёл здесь всю ночь и только сейчас с помощью своих спасителей - местных жителей, перерезав стропы, смог спуститься на землю. Штурман, который выпрыгнул раньше, удачно приземлился и лесом самостоятельно вышел на лагерь прятавшихся в болоте от немцев жителей деревни Загатье, а от них попал к партизанам 208-го отряда В. Ничипоровича.
Партизанских командиров в разыгравшейся воздушной трагедии интересовало, прежде всего, оружие – личное – членов экипажа и три пулемета, установленные на бомбардировщике (два ШКАСа калибра 7,62 мм и один крупнокалиберный УБТ 12,7 мм). УБТ в хвостовой части им с трудом удалось сорвать с турели, а два других, находившихся глубоко в болоте, в тот раз достать не смогли. Забрав с собой лётчика, они ушли в отряд, оставив самолёт на «поживу» местным жителям. Учитывая военные годы и полное отсутствие хозяйственного инвентаря, остатки машины сыграли добрую службу жителям деревни Межное – из дюралюминия делали ложки-миски, из резины шасси вырезали подошвы для обуви, пригодились в хозяйстве различные многочисленные тросы, подшипники и другие, более мелкие детали самолёта.

«Самолёт поднять, имена экипажа установить!»

Узнав об этой истории, ребята из могилевского поискового отряда «Виккру» уже не могли жить спокойно. Учитывая прошлогодний опыт поиска и подъема экипажа пикирующего бомбардировщика Пе-2 у деревни Макаренцы Могилёвского района, нужно было максимально заручиться поддержкой областных и местных властей. Близко, как свое родное дело, восприняли наше обращение Олег Пищенко и Виктор Бубенцов, сотрудники Главного управления идеологической работы, культуры и по делам молодежи Могилевского облисполкома. И уже вскоре руководством области было принято однозначное решение – самолёт поднять, имена погибших членов экипажа установить! И административный механизм власти завертелся.
Координацию всей работы на месте падения самолёта взяли на себя Виктор Бубенцов и председатель Кличевского районного Совета депутатов Владимир Книга. Спустя месяц после нашей информации Гончанское лесничество Кличевского лесхоза под руководством помощника лесничего Ильи Видука прорубило около 1 км просеки среди болотистого леса, а начальник ПМК-89 «Водстрой» Евгений Демчук предоставил необходимую технику. Теперь поисковикам оставалось ждать, когда наступит морозная погода, чтобы по болоту можно было пройти тяжёлой технике.
29 января 2015 года стоял легкий морозец. Земля по берегам озера промерзла на 30-40 см, и уже можно было смело использовать болотную технику. С утра здесь начал хозяйничать мощный экскаватор «Хёндай», ковш которого за один подъем брал целый кубометр земли. Проложив себе гать из бревен, он прочно обосновался на берегу болотца, и работа закипела. За световой день экскаваторщик Дима Наумчик вычерпал практически всю болотную грязь с остатками самолёта, останками лётчиков и аккуратно «разложил» сотни тонн клейкого чернозема по берегам лесного озера. К такой производительной работе экскаватора поисковики были явно не готовы. Аккуратно перелопатить тонны промерзшей земли за такое время не успела бы и сотня человек, а что уж говорить о десяти поисковиках «Виккру», которые в тот день приехали из Могилёва. Как руководитель поисковой части экспедиции я должен сказать им огромное спасибо и, в первую очередь, Сергею Тагаеву, Владу Степанцову, Александру Коростелёву, Андрею Швайкову, Егору Щанову, Виталию Мигалю и всем другим, принимавшим участие в раскопках. Именно благодаря их упорной и самоотверженной двухдневной работе в роли военных археологов, в промерзшей торфяной жиже, мы обнаружили номерные детали самолёта и костные останки двух погибших лётчиков.
Не остался в стороне и «Областной центр творчества». Его директор Леонид Минов без лишних рассуждений оперативно отправил к месту работ своих сотрудников-краеведов и ребят из кружка «Военная история Беларуси». С «комсомольским задором» и сознанием важности этого святого дела в борьбе с беспамятством трудились по пояс в болотной грязи Светлана Ходоркина, Татьяна Главшик, Михаил Курилов, Антон Прокапнев и наши кличевские коллеги-поисковики Лилия Счислёнок, Лидия Ачинович и Юрий Кочубей.
Раскопки происходили в тесном взаимодействии с археологом 52-го отдельного специализированного поискового батальона МО РБ Вадимом Томилиным и сапёрно-пиротехнической группой под руководством Павла Маркелова (в/ч 5527). Так начались масштабные зимние работы могилёвских поисковиков, которые закончатся, похоже, только летом.

Неоценимая помощь российских коллег

Итак, теперь у нас было главное для продолжения поиска – номер одного из двигателей М-88Б (№889302), которые дублировались на многих других его технологических деталях. В Могилёвской области и Беларуси в целом нет базы данных о сбитых в годы войны самолётах, а тем более о моторах, которые на них стояли. Такие данные есть только в ЦАМО РФ в подмосковном Подольске и у поисковиков, специализирующихся исключительно на авиации. С просьбой помочь установить по номеру двигателя сбитый в Кличевском районе самолёт мы обратились на российский поисковый форум «Тризна». Коллеги по поисковому сообществу откликнулись сразу же, и результат появился уже через несколько ней.
Просмотрев в ЦАМО РФ десятки материалов авиационных частей и соединений, действовавших на Минском направлении, москвич Борис Давыдов выдал полдесятка самолётов и экипажей, не вернувшихся с боевого задания в ночь с 27 на 28 октября 1943 года из квадратов между Днепром и Минском. И среди них такую запись: «Двигатель №889302 (!) был установлен в сентябре 1943 года на самолёт №11013, на нём же он был по состоянию на 1 октября 1943 года, когда на двигателе меняли пружину... Второй мотор на самолёте значился за номером 889286».
С помощью Ильи Прокофьева из Санкт-Петербурга и Алексея Пекарша методом исключения мы вышли на тот единственный нужный нам самолёт, который был обнаружен у деревни Межное. Итак, только через 70 с лишним лет открылись обстоятельства трагедии советского бомбардировщика и двух членов его экипажа.
…27 октября 1943 года пять экипажей Ил-4 17-го гвардейского бомбардировочного авиаполка авиации дальнего действия вылетели с аэродрома Адуево (северо-восточнее города Медынь Смоленской области – ныне Калужской) с боевым заданием бомбардировки железнодорожного узла Минск. Среди них был и экипаж гвардии младшего лейтенанта Климаченкова на Ил-4 №11013. В наградном листе на командира, выявленном нами на сайте «Подвиг народа», об этом вылете говорится следующее: «27.10.43 г. при налете на ж.д. узел Минск, пройдя линию фронта, был атакован истребителем противника, при этом стрелок и радист были убиты, машина сгорела, сам гвардии мл. лейтенант Климаченков со штурманом Гвоздовским спустились на парашютах на территорию, занятую противником. После многих усилий [Климаченков] добрался до партизанского отряда, откуда был переброшен через линию фронта. 25.01.1944 года он вернулся в часть и снова вошел в строй боевых лётчиков…».
Подтверждение того, что советский бомбардировщик ДБ-3 (Ил-4) был сбит в 18 часов 10 мин. 27 октября на высоте 4600 м в квадрате Межное находим и у немецкого лётчика-гауптмана Лешнера: «Hptm. Alois Lechner 1./NJG 100. DB-3 18:10 25 Ost/94487 4600 m.». Группа 1-й эскадры ночных истребителей люфтваффе, в которой он служил, осенью 1943 года базировалась в Орше.
Советско-германский фронт в то время стоял в 90 км от Кличевского района. Дотянуть до линии фронта подбитому Ил-4 не было никакой возможности, к тому же беззащитному сзади и с полной бомбовой нагрузкой в 1000 кг. А потому капитан Алоис Лешнер на «Мессершмитте Bf-110» это хорошо понимал и не спешил, опытный ас не мог упустить такую добычу. Нападать спереди он не рискнул, ведь там находился один из двух 7,62 мм ШКАСов, который мог оказать огневое сопротивление. А сзади советский самолёт был беззащитен - башенный стрелок-радист и воздушный стрелок люковой установки Ил-4 были уже расстреляны. Их крупнокалиберный турельный 12,7 мм пулемет УБТ и ШКАС молчали. И когда тяжелая машина, развернувшись, попыталась уйти на восток к линии фронта, он, зайдя сзади снизу, выпустил последнюю смертельную для неё очередь из 20-мм пушки. Такого удара бомбардировщик уже не выдержал, густо задымив, он загорелся и начал разваливаться в воздухе. Куски обшивки фюзеляжа с двухсантиметровыми пробоинами, собранные на берегах озера, стали молчаливым подтверждением страшной трагедии.
Лётчик и штурман, защищённые бронеспинками, остались в живых и смогли покинуть уже горевший самолёт, приземлившись на парашютах, а задние бортрадист и стрелок, погибшие ещё в воздухе, упали и взорвались вместе с машиной. От них поисковики среди болотной грязи нашли только фрагменты костных останков, поясной ремень, пряжку от парашюта и части кожаной меховой куртки.

«Кто же они, красные соколы?»

Каждый раз, готовясь к поисковой экспедиции, мы определяем для себя главную цель – установление имени или судьбы воина – защитника Отечества, и не важно, кто он, солдат-пехотинец, танкист или лётчик. Так было и в этот раз. Обломки самолёта и железо интересовали нас лишь настолько, насколько могли помочь установить экипаж. Мы были уверены, что он все послевоенные годы числился не вернувшимся с боевого задания, а лётчики считаются пропавшими без вести. Однако всё оказалось сложнее. И по времени, и по обстоятельствам. Только благодаря тесному сотрудничеству с российскими исследователями, их неравнодушию и желанию помочь, удалось установить подробности воздушной трагедии в Кличевском лесу и судьбы лётчиков Ил-4. Сегодня мы с гордостью и грустью можем назвать имена геройского экипажа, двое из которого совершили свой последний трагический полет на могилёвской земле 71 год тому назад и лежали в болоте до сего дня. Эти 20-25-летние ребята служили в 17-м гвардейском бомбардировочном авиаполку 6-й гвардейской дивизии авиации дальнего действия. Именно самолёты этого полка, совершив свой первый боевой вылет с аэродрома Монино, 27 мая 1943 года произвели бомбардировку железнодорожного узла Могилёв.
Командир экипажа лётчик гвардии младший лейтенант Климаченков Дмитрий Михайлович, 1922 года рождения, кадровый, уроженец Калининской (ныне Тверской) области Зубцовского района, село Веригино. Выпрыгнул с парашютом из горящего самолёта 27 октября 1943 года, попал к партизанам, возвратился в свою часть 25 января 1944 года. Продолжал геройски воевать, совершил 134 боевых вылета, награжден двумя орденами Красного Знамени, Отечественной войны I-й степени, Красной Звезды, медалями. За годы войны трижды(!) выпрыгивал из горящих самолётов на парашюте, последний раз – при налёте на Берлин. В одном из архивных документов говорится: «В ночь с 20 на 21.IV.45 г. полк 10 экипажами бомбил окрестности г. Берлина! Погода сложная... Экипаж Климаченкова — штурман Кандилов, радист Хализов, стрелок Пономарев — был подбит над целью и на аэродром не вернулся. Позже, 22.IV.45 г., — вернулся. В районе Познани выбросился на парашюте». После войны Д.М. Климаченков жизнь связал с армией, генерал-майор, проживал в Полтаве на Украине. Умер в сентябре 2012 года. Ошибочно внесён в Книгу Памяти Тверской области (т. 4, с. 37) как пропавший без вести в октябре 1943 года.
Штурман самолёта гвардии старшина ГВОЗДОВСКИЙ Алексей Иванович, 1918 года рождения, кадровый, уроженец Воронежской области, Воробьёвского района, село Мужичье. Вместе с командиром выпрыгнул 27 октября 1943 года из горящего самолёта, через партизан возвратился в свой полк и продолжал сражаться. 9 июля 1944 года, в составе другого экипажа вторично был сбит, не вернулся с боевого задания, теперь уже навсегда. Отец – Гвоздовский Иван Семенович, проживал в Воронежская области, Елань-Коленовский сахарный завод, д. №23.
Воздушный стрелок-радист – начальник связи авиаэскадрильи гвардии старшина ХАЙЛОВ Вячеслав Иванович, 1919 года рождения, кадровый, уроженец города Москвы. В бою 27 октября 1943 года погиб в воздухе от огня немецкого истребителя, упал и взорвался вместе с самолётом Ил-4. До 3 февраля 2015 года числился пропавшим без вести. Отец – Хайлов Иван Матвеевич, проживал в Москве, по улице Мало-Колхозной, д.6/8, кв. 25.
Воздушный стрелок-радист младший сержант МУЗАФФАРОВ Хаким Хамдамович, 1923 года рождения, уроженец города Ташкента. В бою 27 октября 1943 года погиб в воздухе от огня немецкого истребителя, упал и взорвался вместе с самолётом Ил-4. До 3 февраля 2015 года числился пропавшим без вести. Призван в РККА Октябрьским РВК города Ташкента. Отец – Хамдамов Музаффар, проживал в Ташкенте - Октябрьский район, улица Саг-Бан, тупик 15, д. 5.

1.Именной список безвозвратных потерь 6-й Гв. авиадивизии ДД (фрагмент).
2. Из пятиметровой глубины…
3. Самая важная находка - один из двигателей самолета с винтом.

[Raid]

4. Тот самый номер двигателя на поршне, по которому был установлен экипаж самолета.
5. Бывший командир экипажа Ил-4 генерал-майор Д.М. Климаченков, 2011 год.
6. Д. Климаченков в годы войны.

[Raid]

Поисковики «Виккру» - участники подъема Кличевского Ил-4 30 января 2015 года.