Письма из мусорного бака

[Raid]

Письма из мусорного бака

Руслан Лукашов
фото автора

История появления этих пожухлых от времени солдатских писем в нашем журнальном архиве во многом схожа с историей других бумажных находок. Много лет они пылились на чердаке какого-то деревенского дома, потом, минуя пункты приёма макулатуры, вместе с ненужными книгами и старой прессой, отправились на помойку. У мусорного контейнера их подобрали неравнодушные любители истории, после чего любезно согласились обменять на выкопанный нами в лесу щиток от пулемёта «Максим».
Не хорошо читать чужие письма. Да простят наше любопытство авторы и адресаты этих посланий, тем более что, скорее всего этих людей уже нет среди живых, а вспомнить их в канун великого праздника нужно всенепременно, поскольку и они внесли свой вклад в общее дело Победы.
Перебирая и изучая письма, неизвестно от кого – неизвестно кому, можешь только представить в воображении молодых солдат на фронте и девушку, оставшуюся в тылу, которой адресованы эти послания. Звали её Анна Степановна Локтева, по письмам – просто Нюра и проживала она сначала в деревне Бобково, а потом – Лебёды Печёрского района Псковской области. Существуют эти населённые пункты и ныне, а тогда, судя по написанию адреса, они входили в Печёрскую волость. На одном из конвертов, вместо Псковской области написана даже Эстонская ССР.
Нам достались пять писем и почтовая карточка. Чаще всего Анне Локтевой писал Виктор Алексеевич Русин, на тот момент недавно призванный в армию и служивший в 891-м стрелковом полку 189-й стрелковой дивизии. Это мы выяснили по номерам полевых почтовых станций (75636 и 51451), указанным в обратных адресах писем.
Вычислить год рождения Виктора нам не удалось – этого бойца нет в общедоступных банках данных «Мемориал» и «Подвиг народа». Судя по письмам, он был молод, государственными наградами не награждён, но, вероятнее всего, остался жив. Его почтовая карточка и письма были присланы Анне с декабря 1944-го по апрель 1945 года. 189-я сд в это время, после участия в Рижской операции, находилась в Эстонии и занимала противодесантную оборону по побережью Балтийского моря.
Основной лейтмотив писем Виктора это влюблённость, воспоминания о встречах, выяснение отношений с девушкой и подготовка к предстоящим боям с врагом:
«…Сообщаю, что я жив и здоров, но очень скучаю без вас, милая Нюра…».
«Привет из далёких краёв своей знакомой барышне Нюре и остальным бобковским барышням! Почему вы так обидчивы, Нюра? Нельзя и посмеяться…Извините, Нюра, в будущем так писать не буду…».
«…Милая Нюра, конечно я сознаю, что нужно развлекаться с кем-то, и, как ты пишешь, поблизости вас стоят такие же бойцы, как и мы. Милая Нюра, сознавай солдатскую жизнь и относись по-товарищески, они едут на фронт защищать свою Родину. Будь верна, не забывай старую дружбу и меня…».
Не весёлое настроение Виктора Русина отражено в его последнем, имеющемся у нас письме, от 14 апреля 1945 года, которое сам автор назвал «печальное письмо»:
«Добрый день, а может быть и вечер. Спешу послать свой пламенный привет и массу наилучших пожеланий в вашей молодой цветущей жизни, Нюра. Теперь, Нюра, сообщаю, что открытку вашу получил, но писем на новый адрес от вас не получил ни одного. Не знаю, почему вы не хотите написать, или чего на меня осерчавши, только такого не должно быть.
Нюра, пишите какие у вас новости. Но у меня новости не хорошие. Подходит время красивое, но жизненно тоскливое. Теперь, Нюра, мы все – Яшин Ваня, Раческий Ваня и я, уезжаем на фронт добивать фашистского зверя, чтобы с победой вернуться домой и встретиться с вами. Но неизвестно, Нюра, что бог даст.
Нюра, если есть возможность, пришлите мне, пожалуйста, вашу фотокарточку, охота посмотреть…
Теперь, Нюра, передавай привет всем нашим, передавай, что я поехал на фронт. Да, Нюра, не судьба дома побывать в отпуске. Если бы этот месяц постояли, я бы на 15 суток приехал…Конец, писал В. Русин, до свидания».

Письмо следующего автора - Максима Филипповича Киселёва полностью прочитать, к сожалению, не удалось, поскольку лист бумаги, по неизвестной причине, очень сильно пропитан маслом. Видно, что послание он адресовал не Анне Локтевой, а своей крёстной и младшему брату Валентину. Возможно, Максим двоюродный брат Нюры, поэтому его письмо и оказалось вместе со всеми остальными. Пишет он из 389-го запасного стрелкового полка и отправляет с посланием своё фото из Ленинграда. Следов Максима Киселёва в общедоступных банках данных нам также найти не удалось.

Интересно пятое письмо к Анне Локтевой, написанное 12 декабря 1944 года Петром Михайловичем Расторгуевым:
«Здравствуй, Нюра! Извини, что я начинаю нарушать твой мирный покой. Я не уверен в том, что ты догадалась, кто тебе пишет. Пишет твой друг – Расторгуев Пётр Михайлович. Нюра, я думаю, что ты не обратишь никакого внимания на эти слова, начертанные мною, но по старой дружбе я прошу тебя уделить хоть пару минут твоего внимания мне. Я должен сказать, что до сегодня я не решался нарушить твоего спокойствия, вернее, я не знал о твоей жизни, но сегодня, то есть 10 декабря 1944 года я встретил Николая Миронова, который рассказал мне кое-что о твоей жизни. И вот теперь, потрясённый прежними чувствами и мечтами о далёком прошлом, я решил написать тебе несколько слов.
Нюра, не обращай внимания, что это письмо содержит много слов, но смысл в действительности в нём один. А именно, я прошу тебя не презирать меня так, как презирают все остальные друзья мои, с которыми я провёл лучшие дни своей юности. А теперь, когда я прошёл свинцовый шквал, пороховой дым, огни пожарищ и ужасы сражений, я стал никому не нужен. Я чувствую, что мне гораздо легче было бы перенести всё это, если бы я был каким-нибудь калекой неспособным двигаться, но у меня всё это происходит наоборот. Пройдя эти физические и моральные испытания военной обстановки я стал человеком. Но мне непонятно, почему все прежние мои друзья остаются обо мне такого мнения, что я способен только ненавидеть и убивать…
Нюра, ты, может быть, останешься обо мне такого же мнения и не пожелаешь даже ответить на моё письмо. Если это так, то впредь я могу дать тебе понятие о людях нашего времени, а именно: учти, Нюра, что человек, способный ненавидеть и презирать своих врагов, более способен любить, чем человек, относящийся ко всему равнодушно…».

С помощью справочника полевых почтовых станций на сайте «Солдат.ру» нам удалось установить, что автор письма проходил службу в 1-м эстонском запасном стрелковом полку. Его след удалось отыскать в банке данных «Подвиг народа». Оказалось, что это письмо написал 25-летний старший лейтенант Расторгуев. Немного информации из наградного листа на Петра Михайловича от мая 1945 года пролили свет на его военную судьбу:

«…В Красной Армии с октября 1940 года. Участник Отечественной войны с ноября 1942 года. 14 ноября 1942 года при следовании на Калининский фронт в должности командира взвода 82-мм миномётов 300-го стрелкового полка 7-й эстонской стрелковой дивизии на станции Торопец при бомбёжке был тяжело ранен, в результате чего получил ограничение I-й степени. В этом же полку с 9 по 21 июля 1944 года участвовал в боях.
В Вильяндисском УВК в должности Начальника 4-й части работает с декабря 1944 года. За это время хорошо организовал работу 4-й части и обучение военнообязанных. Инициативен, грамотный и культурный офицер.
Достоин награждения орденом Отечественной войны II-й степени.

Республиканский военный комиссар Эстонской ССР, полковник Кангер».

Как следует из справки сайта «Наша Победа» - подполковник Карл Карлович Кангер, подписавший наградной лист, с 27 декабря 1941-го по 2 июня 1942 года являлся командиром 7-й эстонской стрелковой дивизии.
Дивизия была сформирована 27 декабря 1941 года, согласно Постановлению ГКО от 18 декабря 1941 года, в Камышлове Свердловской области в основном из эвакуировавшихся на Восток этнических эстонцев и бойцов 22-го Эстонского территориального стрелкового корпуса. На май 1942 года в дивизии было 88,8% эстонцев и 9,9% русских, остальные – шведы, евреи и представители других национальностей.
После принятия присяги 14 марта 1942 года, дивизия была направлена в Подмосковье на обучение. С 7 ноября 1942 года находится на фронте в составе 8-го стрелкового Эстонского корпуса 3-й Ударной армии Калининского фронта. 10 декабря дивизия начала боевые действия в районе Великих Лук, 21 января 1943 года отведена в тыл.
12 октября 1943 года дивизия в составе 2-го Прибалтийского фронта, с 10 по 25 ноября участвует в боях под Невелем.
3 февраля 1944 года советские войска вступили на территорию Эстонской ССР. С марта 7-я Эстонская стрелковая дивизия в составе Ленинградского фронта принимала участие в освобождение Эстонской ССР - Нарвы, Тарту, в Таллинской наступательной операции, освобождении острова Сааремаа. Действиями дивизии окончательно была освобождена Эстония - бои на полуострове Сырве.
22 октября 1944 года 7-й Эстонской стрелковой дивизии присвоено почётное наименование «Таллинская». 16 декабря 1944 года - награждена орденом Красного Знамени.
В феврале 1945 года дивизия в составе 8-го стрелкового Эстонского корпуса была передислоцирована из Эстонии в Литву в район Мажейкяй – Жидикяй в состав 2-го Прибалтийского фронта.
С 17 марта 1945 года принимает участие в ликвидации Курляндской группировки противника в районе станции Блидене, участок дороги Ремте – Салдус, 31 марта дивизия отведена в тыл.
С 9 по 13 мая 1945 года участвует в операции по прочесыванию лесов севернее и восточнее города Салдуса.
28 июня 1945 года 7-я Эстонская стрелковая Таллинская Краснознамённая дивизия преобразована в 118-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

Как видно из вышесказанного, Пётр Расторгуев, после тяжёлого ранения успел повоевать в составе своего подразделения в Эстонии, после чего стал служить там же, в Вильяндисском УВК, когда и написал письмо своей старой знакомой Локтевой Анне.
Нам неизвестно как сложилась судьба этих людей после войны. Но обнаруженные письма, до сих пор содержащие тепло и энергию авторов, являются своеобразным историческим срезом, характеризующим общую картину событий тех трагических и героических дней. Надо только уметь присмотреться, прочитать между строк, провести, пусть небольшое, но поисковое расследование.
Возможно среди читателей журнала «Военная археология» и их друзей и знакомых, найдутся люди, имеющие какое-либо отношение к героям нашей статьи. Мы с удовольствием передадим письма на хранение этим людям – не для последующей отправки в мусорный бак, а для священной памяти о поколении, сделавшем всё для Великой Победы.

Почтовая карточка Виктора Русина.
Конверт последнего письма В. Русина.
"Печальное" письмо В. Русина.

[Raid]

Промасленный стандартный бланк солдатского письма Максима Киселёва.
Письмо Петра Расторгуева.
Наградной лист на старшего лейтенанта Расторгуева.