Учебная и воспитательная работа в юнкерских и военных училищах Русской Императорской Армии.

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в юнкерских и военных училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.[/size][/b]

Преподователи и Юнкера Новочеркасского казачьего училища с генерал-инспектором Военно-учебных заведений Великим князем Константином Константиновичем.

Отработка приёмов штыкового боя.Казанское Военное училище.

При практических занятиях преподавателям надлежало следовать принципу «от простого к сложному», постепенно, по мере закрепления практических навыков, добиваясь от юнкеров скорости в выполнении порученных работ, «развивая тем навык к быстрым соображениям».
Предметы, изучавшиеся в военных училищах, так же как и во всех военно-учебных заведениях, подразделялись на военно-специальные и общеобразовательные.
Программа как по общеобразовательным, так и военно-специальным предметам была во многом сходна с программой юнкерских училищ (выше дано все подробное изложение), и здесь имеет смысл остановиться лишь на ряде отличительных и характерных моментов.
К военно-специальным относились: тактика, военная история, артиллерия с артиллерийским черчением, фортификация с фортификационным черчением, военная топография, военная администрация и военное законоведение, а к общеобразовательным — Закон божий, механика, химия, русский язык, французский и немецкий.
В Николаевском кавалерийском училище в курсе военно-специальных дисциплин изучалась также иппология, дававшая необходимые для каждого кавалериста знания о лошади и ее правильном содержании. В специальных училищах, т.е. инженерном и артиллерийских, распределение учебных предметов было аналогичным с пехотными и кавалерийским, разница была только в количестве часов, отаодимых на отдельные дисциплины.
Преподавание ТАКТИКИ имело целью сообщить юнкерам необходимую для строевого офицера сумму знаний, а также создать теоретическую и практическую базу для самостоятельной работы офицера в звене взвод — полк (включительно).
Теоретический курс этого основного специального предмета разделялся на две части, каждая из которых дополнялась практическими занятиями. Первая (элементарная) изучалась в младшем классе и включала основные теоретические понятия о тактике и стратегии, о свойствах и методах применения огнестрельного и холодного оружия, о принципах действия трех родов войск: пехоты, кавалерии и артиллерии. Вторая часть курса изучалась в старшем классе и включала разбор боевого применения войск, влияние характера местности и погоды на боевую активность войск. Теоретические положения должны были подтверждаться примерами из русской военной истории, а также закрепляться решением тактических и стрелковых задач такого, например, типа:«Лежащая стрелковая цепь занимает по фронту 80 шагов. Если бы эта цепь встала и пошла во весь рост, то насколько потребовалось бы ее разомкнуть, чтобы потери 'от неприятельского ружейного огня остались те же, какие были бы при расположении лежа?».
Подробно изучалась организация и вооружение пехотных частей и подразделений, боевые действия роты и батальона в наступлении, а также оборонительный бой, организация взаимодействия подразделений, марш и расположение войск на биваках, войсковой обоз и его охрана. Примерно по той же схеме рассматривалась артиллерия и кавалерия. Кроме того, будущие офицеры должны были уметь организовывать полевые фортификационные работы, строительство мостов и наведение переправ. Отдельной темой рассматривалось охрана войск, проведение сторожевой и разведывательной службы.Юнкера должны были усвоить методы управления войсками в бою, их учили отдавать команды и приказания, требовали проявлении инициативы и рассудительности при составлении директив, диспозиций и инструкций, вес виды которых выпускник военного училища должен был уметь составлять и доводить до личного состава. Армейский офицер обязан был знать принципы организации и ведения партизанской войны, опираясь на богатый опыт русской военной истории.

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в военных и юнкерских училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.

Константиновское артиллерийское училище.Практические стрельбы.

Юнкера Одесского военного училища на классных занятиях по истории.

ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ — следующий специальный предмет в курсе военных училищ имела цель «ознакомить юнкеров с общим ходом войн, в которых принимала участие русская армия, с обращением особого внимания на выдающиеся ее подвиги и достигнутые результаты». И если на занятиях но тактике использовались отдельные эпизоды военной истории для иллюстрации тех или иных положений учебного предмета, то в этом курсе нужно было «раскрыть перед юнкерами — будущими офицерами русской армии — в живых, увлекательных образах оказанные Отечеству услуги этой армией...».
Когда принималось решение на введение этого курса в учебную программу военных училищ (с 1884 г.), то в Главном управлении военно-учебных заведений сочли, что подобный курс необходим «как потому, что офицеру русской армии следует знать ее прожитое прошлое, так и потому, что столь необходимая для воина любовь к поенной службе более всего укрепляется и развивается в учащихся из ясно и правильно сознанного значения великих заслуг армии на пользу Отечеству».По программе курса разбирались все войны, начиная со времен Петра I и до конца XIX века. Причем, касаясь общего хода боевых действий, преподаватель главное внимание должен был акцентировать «на тех эпизодах военной доблести отдельных лиц и частей войск, кои проявляют сильно развитый характер, храбрость, решимость и настойчивое стремление к достижениюю поставленной цели. Все это, наравне с подвигами самоотвержения, должно глубоко западать в душу слушателей и возбуждать в них благородное соревнование идти по следам избранных людей, характер и действия которых становятся предметом любви и уважении потомства». Наряду с этим следовало «обращать особенное внимание юнкеров на образцы военного красноречия, знакомить их с образцовыми речами и приказами и тем укоренять в учащихся вкус и привычку к образности, выразительности и точности военной речи».
В курсе АРТИЛЛЕРИИ в младшем классе юнкеров знакомили с общей историей развития этого рода войск, начиная от возникновения и применения метательных орудий и до пороховых ракет включительно. Подробно изучались все виды нарезного оружия, состоявшего на вооружении пехоты и кавалерии, артиллерийские орудия полевой и крепостной артиллерии.
Юнкерам преподавались основы баллистики, они проводили различные опыты с порохом, получали представление о взрывчатых составах и динамите. Изучались и темы из металловедения, и частности свойства чугуна, железа, стали, меди, свинца и цинка.
В старшем классе юнкеров знакомили с организационной структурой русской артиллерии, они должны были освоить устройство артиллерийских орудий, в частности пушек — легкой, конной, батарейной, горной, крепостной, скорострельной, береговой, а также мортир — крепостной, береговой и осадной, снарядов, ракет и других боеприпасов. Юнкеров обучали стрельбе, использованию ручного огнестрельного и холодного оружия, состоявших на вооружении русской армии, пользованию таблицами стрельб, ведению огня гранатами и картечью, особенностям ведения огня из осадных и крепостных орудий по морским целям на больших и малых дистанциях.
Основной целью преподавания ФОРТИФИКАЦИИ считалось:
1.Основательно ознакомить юнкеров с теми полевыми военно-инженерными работами, которых применение может быть поручено строевому офицеру в военное время при подготовлении поля сражения в активном и пассивном смысле (сообщения и укрепления), а равно при бивачном и лагерном расположении войск;
2.Дать необходимые сведения о расположении и устройстве укрепленных пунктов, назначенных для подготовления в инженерном отношении театра войны, а также об атаке и обороне этих пунктов.
Курс фортификации в пехотных и кавалерийском училищах делился на основной и второстепенный. Основной включал полевую фортификацию, организацию и проведение лагерных и бивачных построек, строительство дорог, прокладку маршрутов, инженерное обеспечение обороны и штурма крепостей; все остальные вопросы относились к второстепенной части курса.В младшем классе юнкеров знакомили с основами полевой фортификации, различными видами полевых укреплений, производством инженерных работ, способами преодоления искусственных препятствий. Они учились производить элементарные лагерные и бивачные постройки: шалаши, землянки, бараки, а также должны были уметь построить полевую хлебопекарню, кухню, организовать снабжение лагеря питьевой водой.
На практических занятиях юнкера должны были сами заготовлять различные материалы и проводить несложные земляные работы (занятия проводились по учебнику «Полевая фортификация» генерал-майора-инженера Цезаря Кюи, который не менее был известен как талантливый композитор).В разделе о долговременной фортификации юнкерам давались основные понятия о крепостях, фортах, цитаделях. Подробно разбирались вопросы обороны и штурма крепостей, употребления при этом мин, сооружения минных галерей, колодцев и т.д. Одним словом, будущие офицеры русской армии должны были быть готовыми вести, как тогда называли, подземную войну.На практических занятиях юнкеров старшего класса учили планированию различных укреплений на определенной местности, учили правильно выбирать позиции для расположения артиллерийских и пехотных окопов, а также руководить проведением различных саперных работ в полевых лагерях.

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в военных и юнкерских училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.

Практические занятия в летних лагерях.Николаевское Инженерное училище.

Юнкера выполняют хворостяные работы.Константиновское артиллерийское училище.

Курс ВОЕННЫХ СООБЩЕНИЙ читался в старших классах военных училищ. Здесь главным образом рассматривались вопросы строительства дорог, в т.ч. и железных, перевозки по ним личного состава. Воспитанники должны были знать способы определения скорости течения реки, ее ширины и глубины, характера дна. Большое место в учебных планах отводилось строительству различных переправ, в первую очередь из подручных материалов, для преодоления рвов, ручьев и мелководных нешироких рек. Естественно, будущие командиры получали сведения и о строительстве мостов на турах, козлах, на судах и плотах, о понтонных парках и наведении понтонных переправ; они также должны были знать методы разрушения мостов и простейшие способы их восстановления.
ВОЕННАЯ ТОПОГРАФИЯ. Преподаватели этого предмета должны были научить своих воспитанников быстро читать планы и карты, наносить на них установленными знаками обстановку, проводить съемку местности как с помощью специальных инструментов и карт, так и без них. В старшем классе они практически овладевали способами топографического черчения, имели представление о масштабах, условных знаках, работе с геодезическими инструментами, приемах вычерчивания планов (крокировки), учились составлению военно-топографической записки, грамотному описанию маршрутов, составлению маршрутов на основе заметок. Будущий офицер должен был хорошо ориентироваться на местности с помощью карт, планов или съемок местности, поэтому теоретические занятия постоянно чередовались с практическими.
В преподавания ВОЕННОЙ АДМИНИСТРАЦИИ цель заключалась в том, чтобы юнкера «сознательно и твердо усвоили себе значение и сущность всех тех военных постановлений, которые необходимо знать строевому офицеру». Содержание этого курса подробно описано применительно к юнкерским училищам, так же как и курса ВОЕННОГО ЗАКОНОВЕДЕНИЯ, который должен был дать воспитанникам четкие понятия о государственном управлении, «чтобы они не только могли понимать смысл тех государственных мер и учреждений, которые будут окружать их в жизни, по чтобы прониклись также сознанием необходимости государственного порядка, важности обязанностей военнослужащего и вынесли из курса ясные представления о тех непреложных началах, без которых невозможно никакое правильное общежитие». Специальная часть военного законоведения «должна иметь в виду разъяснить юнкерам с достаточной подробностью основные начала уголовного и судебного права, чтобы дать им возможность впоследствии сознательно исполнять их обязанности в полковых и военных судах».Одним словом, выпускника российского военного училища никак нельзя было назвать человеком юридически безграмотным, он свободно ориентировался в законах государства, знал, в каком случае, куда и как надо обратиться, чтобы защитить свои права и права своих подчиненных. Все виды документов, начиная от протокола осмотра места происшествия и копая завещанием, должен был уметь составлять и писать будущий офицер.
Естественно, все это нужно было знать командиру любого ранга, поэтому Главное управление военно-учебных заведений старалось подбирать хороших преподавателей по этому предмету и выпускать толковые руководства и учебные пособия. Вот как писал об одном из преподавателей бывший юнкер в училищном журнале: «...Большое впечатление оставили в час еще лекции законоведения, читавшиеся штатным преподавателем полковником С. Он вносил в нашу жизнь интерес из неизвестной нам области юриспруденции, выяснял наши права и обязанности как будущих начальников нижних чинов и стремился пробудить в пас сознательность для того, чтобы в этих отношениях мы были бы гуманны и справедливы. Всегда остроумный в речи и в выражениях, он рассказывал нам в виде иллюстраций много событий из действительной жизни так, как они вырисовывались при судебном разборе, и в общем итоге сумел нам привить довольно крепко понятия о праве и неправс. Этим он добросовестно выполнил свой долг Преподавателя законоведения» (журнал Александровец. 1907. N 7. С. 21-22).

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в военных и юнкерских училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.

Занятия по теоретической механике в Михайловском артиллерийсклм училище.

Практические занятия в Михайловском Артиллерийском училище.

Что касается общеобразовательных предметов, программы которых подробно рассматривались выше применительно к юнкерским училищам, то в данном случае хотелось бы рассказать не столько о самих предметах, сколько о преподавателях некоторых из них и самой методике преподавания.Новым курсом, например, была МЕХАНИКА. Учитывая, что кадеты уже имели определенные знания по физике и химии, здесь рассматривались такие разделы, как понятие о движении, траектория точки, движение равномерное и переменное, движение твердого тела (поступательное, вращательное), равновесие сил. закон Ньтопа о земном тяготении, момент силы. Изучая те или иные физические явления, юнкера получали понятия и точно были ориентированы на то, зачем, для какой конкретно цели эти знания им будут нужны, где они их смогут применить. Как и по всем училищным курсам, преподаватели могли использовать различные учебники и учебные пособия, но в основном пользовались учебником полковника В.Беренса «Курс математики и механики» и «Кратким элементарным руководством для изучения теоретической механики» Я.Цветкова.
Естественно, что при прохождении этого сложного курса очень многое зависело от личности преподавателя (хотя это, конечно, относится и ко всем остальным предметам). И все-таки, если уже говорить о механике, то вот как воспоминает юнкер Александровского военного училища о своем преподавателе: «Из «строгих» преподавателей на первом месте я вспоминаю преподавателя механики М., прекрасно проводившего свои объяснения на лекциях. Хотя он относился к числу «строгих», но мы его любили за справедливость. Высоких баллов он нам никогда не ставил, но и не преследовал особенно юнкеров, не способных к хорошему усвоению его трудного предмета. А предмет был действительно трудный и служил камнем преткновения для нас, в особенности во второй половине курса... Кроме Качеств своих чисто преподавательских, М. привлекал нас еще могучей, полной силы и характера личностью; он был прям и прост в обращении и подчинял нас своей энергичной манерой говорить и действовать, ставя часто в неудобное положение прямыми вопросами о знании или незнании заданного и о причинах последнего» ( журнал Александровец. 1907. N 7. С. 18).
А вот каким оставался в памяти своих воспитанников Алексей Романович Шуляченко, читавший в Николаевском инженерном училище курс химии, а затем служивший инспектором классов в училище и Инженерной академии:«Человек крайне добрый, Алексей Романович был очень снисходителен к юнкерам. Про него ходил следующий рассказ: юнкер путается в формулах и никак не может добиться вывода нужной ему химической реакции. Алексей Романович желает помочь юнкеру и спрашивает: «Да что вы. собственно, хотите получить?» — «Шесть баллов!» (по 12-баллыюй системе), — быстро отвечает юнкер. Желание его было исполнено.Алексей Романович был превосходный лектор и обладал удивительной плавностью и выразительностью речи при полном внешним спокойствии изложения. Как инспектор классов он обладал широкими взглядами па учебное дело и, несмотря на свое благодушие, проявлял непреклонную твердость, когда находил нужным провести в жизнь какое-либо полезное, по его мнению, нововведение.Алексей Романович был выдающимся ученым но вопросам о взрывчатых веществах, и особенно по цементному делу. Труды его но этому предмету составили ему европейское имя» («Юнкерам Николаевского инженерного училища от старших товарищей». СПб., 1916. С. 36).
Преподавание химии ставило задачу доставить возможность учащимся ясно понимать некоторые отделы из области военных наук.Вопросы, в которых особенно важное значение приобретает знание химии, встречаются чаще всего в артиллерии и отчасти в фортификации, как, например статьи о порохе, о взрывчатых веществах и ударных составах. Еще один немаловажный момент, который не должны были забывать преподаватели: «Без химии нельзя понимать целого ряда вопросов, имеющих место в военной гигиене; знание последней необходимо для будущих деятелей, в руках которых часто находится возможность улучшить быт своих подчиненных разумным приложением основных правил этой науки». Это положение изначально ориентировало будущих командиров на необходимость проявления заботы о своих подчиненных.

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в военных и юнкерских училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.

Оружейная мастерская -занятия оружейном делом.

юнкера Елисаветградского кавалерийского училища.

Следующим учебным предметом был РУССКИЙ ЯЗЫК. Считалось, что цель изучения предмета «должна заключаться в дальнейшем расширении корпусного образования молодых людей в отношении выработки и развития слога, умения ясно и грамотно излагать мысли и в попутном с атим ознакомлении юнкеров с некоторыми отдельными произведениями известнейших русских писателей новейшего периода русской литературы и выдающимися классическими произведениями литературы западноевропейской».
Интересно формулировалась необходимость для будущих офицеров изучения произведений русских и западноевропейских классиков: «Задача должна состоять в сообщении молодым людям сочувствия к нравственным идеалам жизни, в развитии в них любви к правде, добру и исполнению своего долга. При изучении этих произведений внимание юнкеров следует останавливать главным образом на таких выводимых авторами героях, кои своими художественными образами могут влиять на развитие молодых людей в должном направлении; с мрачными же сторонами жизни преждевременное знакомство молодых умов в школе не признается вообще полезным». Далее руководство Главного управления военно-учебных заведений разъясняло эту мысль следующим образом: «Отрицательные, темные стороны жизни неизбежно встречаются и в выдающихся произведениях и, служащие предметом тонкого анализа даровитого автора, непременно останавливают на себе внимание юноши, особенно в пору брожения юного ума, так легко отзывающегося на все отрицательное, во всем сомневающегося при наплыве разнообразных вопросов. Ввиду этого необходимо развить в учащихся способность подмечать светлые стороны и среди безотрадной обстановки, присутствие человеческого начала и в извращенном человеке».В Главном управлении военно-учебных заведений был составлен «Примерный перечень сочинений для чтения и изучения» (уже то, что он был примерным, означало, что преподаватель мог выбирать авторов и произведения по собственному усмотрению). В этот перечень были включены произведения Белинского, Гоголя, Грановского, Аксакова, Тургенева, Островского, Григоровича, Гончарова, Достоевского, Л. Толстого, А. Толстого, Писемского, лирическая поэзия Тютчева, Некрасова, Полонского, Майкова.При этом характерно, что, например, изучая поэму Гоголя «Похождение Чичикова, или Мертвые души», рекомендовалось ознакомиться с критическими статьями К.Аксакова «Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова, или Мертвые души», Шевырева «Критическая статья о «Мертвых душах», «Три письма к Гоголю» и т.д. Почти каждое произведение сопровождалось изучением критических материалов о нем — тем самым любой, даже и очень известный, автор не канонизировался, и воспитанникам давалась возможность составить свое мнение о нем и его произведениях, опираясь не только на высказывания своего педагога, но и работы профессиональных литературных критиков. Такой подход к изучению литературного наследия развивал у будущих офицеров способность самостоятельно мыслить, сопоставлять различные взгляды, дискутировать и в споре отстаивать свою точку зрения или наоборот — поняв свою ошибку и согласившись с противоположной точкой зрения, достойно выйти из спора.Развитию именно этих качеств способствовал и сам метод преподавания русского языка в военных училищах. Преподаватель прежде всего знакомил своихх воспитанников с биографией писателя, произведения которого предстояло изучить, с мнением о нем литературных критиков, указывая, на что при чтении того или иного сочинения необходимо прежде всего обратить внимание, читал наиболее яркие отрывки из него. После этого педагог предлагал на выбор несколько тем для сочинения, «так соображенных, чтобы они обнимали изученное произведение с различных сторон». В классе обычно писался план сочинения, которое юнкер должен был «защищать» у преподавателя, само же сочинение готовилось во время самостоятельной работы и сдавалось преподавателю на проверку. Разбор сочинений педагог проводил в присутствии всех учащихся, давая каждому соответствующую оценку, акцентируя внимание на лучших и худших работах. Кроме письменных сочинений, на занятиях по русскому языку проводился устный опрос. После ответа товарищи могли критиковать его, высказывать свое мнение о характере ответа, его глубине и содержательности. Такая постановка вопроса действовала на юнкеров самым лучшим образом: они чувствовали, что период школярства закончен и преподаватель смотрит на них как на взрослых людей, которым завтра придется командовать людьми, нести за них полную ответственность, а может быть, и вести в бой, следовательно — нужно уметь работать самостоятельно, без понуканий и подталкиваний со стороны преподавателя.
Обязательным было изучение ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ — немецкого и французского, то оно имело целью «сообщение учащимся необходимого навыка в разговорной речи и понимания легкой фразы на обоих языках». Основной упор в преподавании делался на письменный и устный перевод, причем юнкера обязаны были выписывать из текстов неизвестные им слова, находить их значения по словарям и заучивать; преподаватели контролировали выполнение заданий, т.к. считалось, что бывшие воспитанники кадетских корпусов основы двух иностранных языков должны знать. Несколько отличалась система преподавания иностранных языков в Морском корпусе, где в старших — гардемаринских ротах изучался еще и английский язык, которым будущие морские офицеры овладевали в совершенстве, а также в Пажеском корпусе, где камер-пажи писали сочинения по французски или по немецки с такой же легкостью, как и по русски.

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в военных и юнкерских училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.

Коридор - перекличка юнкеров Александровского Военного училища.

Тверское кавалерийское училище - занятия по фехтованию 1905 г.

Характеристика учебных предметов будет неполной, если не упомянуть о специальном строевом образовании юнкеров, которое должно было: « дать юнкерам основательное знание уставов воинской службы и умение правильно исполнять определенное этими уставами, приготовить юнкеров быть инструкторами по всем частям строевого обучения нижних чинов и главное — утвердить в них дух воинской дисциплины и укоренить сознание чувства долга и необходимые военнослужащему качества такие как выносливость, точную исполнительность и безусловное повиновение». Поэтому каждый юнкер, независимо от того, какие успехи у него были по строевой подготовке, должен был проходить весь курс строевого образования, начиная с азов.Так, в младшем классе юнкерам следовало знать правила внутреннего распорядка в училище, положение о присяге, знамени части, о полученных воинской Частью наградах, ее истории. Одним словом, юнкера изучали все, что должен был знать только что пришедший в часть солдат, вплоть до того, как «титуловать генералов, штаб- и обер-офицеров, различать чины по наружным отличиям», правила отдания воинской чести и т.д.
Каждый юнкер должен был назубок знать звания, фамилии и должности своих прямых начальников — от командира взвода до военного министра, проштудировать дисциплинарный устав. Теоретически и практически изучались устав гарнизонной службы и строевой устав, назначение различных караулов, характер караульной службы. Отрабатывались строевая стойка, повороты на месте и в движении, с оружием и без него. Необходимо было уметь собирать и разбирать винтовку с завязанными глазами, приобрести навыки в стрельбе из нее как холостыми, так и боевыми патронами. Большое внимание уделялось фехтованию на рапирах и штыках, а также гимнастике, не считая ежедневной утренней физической зарядки.
Занятия юнкеров старшего класса военных училищ по этому предмету направлялись уже на то, чтобы подготовить из них командиров, способных научить своих будущих подчиненных солдатской науке. Для этого им преподавалась методика обучения, их учили громко и отчетливо произносить команды, замечать и исправлять ошибки в исполнении различных строевых приемов. Практиковалось проведение занятий в младших классах портупей-юнкерами, назначавшимися из старшеклассников. Но перед тем, как доверить портупей-юнкеру проведение строевых и других занятий в отделении младшего класса, у него принимался своеобразный зачет командирами сноси роты, роты младшего класса и, наконец, начальником училища. Этот порядок выдерживался во всех военных училищах.
В летнее время юнкера младших и старших классов выезжали в лагеря, где проводились боевые стрельбы и организовывались учения — ротные и двухсторонние батальонные, причем старшеклассники должны были не только непосредственно участвовать в них, но и уметь планировать и самим проводить подобные учения.В кавалерийском, инженерном и артиллерийских военных училищах программы по строевому образованию были почти аналогичны тем, какие отрабатывались в пехотных; там только полнее учитывалась специфика рода воиск.

[Zimorodok]

Учебная и воспитательная работа в юнкерских и военных училищах России до 1917 года.
ВОЕННЫЕ УЧИЛИЩА.

Сдача Юнкерами экзаменов в Ташкентском Военном училище.

Каждое учебное полугодие в военных училищах закапчивалось экзаменами, и результаты докладывались не только в Главное управление военно-учебных заведений, но и в те кадетские корпуса, из которых в данное училище поступали воспитанники. Списки вывешивались в кадетских корпусах на всеобщее обозрение, чтобы учащиеся могли видеть, как учатся их старшие товарищи, ну а для преподавательского состава это имело вполне определенное значение, так как преподаватели кадетских корпусов, чьи ученики показывали лучшие успехи в поенных училищах, имели большие возможности в повышении по службе или прибавлении денежного содержания.Инспекторы Главного управления военно-учебных заведений при плановых инспекциях кадетских корпусов также обращали внимание на то, как преподаются те предметы, по которых их питомцы в военных училищах показывали слабые результаты, и те предметы, по которым и училищах бывшие кадеты отлично успевали (в последнем случае опыт преподавателей изучался и пропагандировался по всем военно-учебным заведениям).
Напомним, что успеваемость оценивалась по 12-балльной системе, и годовой балл в военных училищах по каждому предмету представлял собой среднее арифметическое от всех баллов, полученных юнкером в течение года на репетициях и на экзаменах, а также и годового балла за практические занятия, если они проводились. В классных комнатах вывешивался список обучаемых, составленный по старшинству баллов, полученных на последних экзаменах, и таким образом каждый знал, на что он может претендовать.В старший класс переводились только те юнкера, которые по всем предметам в среднем получали оценку не ниже 7 баллов, а по каждому предмету не ниже 6 баллов (эта последняя оценка у юнкера считалась «баллом душевного спокойствия»). Те. кто получал ниже этого балла, отчислялся в войска вольноопределяющимися. Пересдача экзаменов запрещалась, однако совет училища мог повысить юнкеру оценку на один балл, но только по одному предмету, причем каждый такой случай должен был оговариваться в протоколе экзаменационной комиссии.По старшинству баллов ежегодно приказом но училищу производились назначения на должность фельдфебеля, старших и младших портупей-юнкеров. Это было торжественным событием. Например, в Николаевском инженерном училище по традиции вновь назначенным младшим командирам погоны вручал главный инспектор инженерных войск — великий князь с супругой в присутствии всех офицеров не только училища, но и Инженерной академии. Принимая на погоны нашивки портупей-юнкера, воспитанник тем самым как бы принимал на себя ответственность и за свои решения, и за своих подчиненных.Вопрос распределения по полкам после окончания училища тоже ставился в прямую зависимость от успехов в учебе и дисциплине. Перед выпуском юнкера получали на руки два документа: список выпускников, составленный по старшинству баллов, в соответствии с которыми должны были разбираться вакансии, и список вакансий, присылаемый в училище из Генерального штаба. Исходя из этого, каждый юнкер определял для себя вакансии, которые он хотел бы взять. В актовом зале училища в присутствии командования и всех выпускников производился разбор вакансий (если кто-то оставался недоволен своим распределением, то в этом он мог винить только себя и никого другого). Средний балл, полученный при выпуске, имел для юнкера большое значение еще и потому, что наряду с распределением от него зависело и воинское звание, присваиваемое после окончания военно-учебного заведения. Так, перед выпуском согласно успеваемости все юнкера разбивались на три разряда.Юнкера первого разряда, получившие в среднем не менее 8 баллов «при хорошей нравственности», выпускались или в гвардейские полки подпоручиками (это касалось потомственных дворян), или в армейские полки поручиками, они же, если у них было не ниже 8 баллов но математике, артиллерии и фортификации, по желанию имели право переводиться в офицерские классы артиллерийских или инженерного училищ. Юнкера второго разряда, т.е. имевшие средний балл не ниже 7, могли быть выпущены только в армейские полки подпоручиками (корнетами). Все остальные причислялись к третьему разряду и выпускались из училищ и армейские пехотные или кавалерийские полки в звании унтер-офицеров, и офицерские звания им могли быть присвоены не ранее шести месяцев службы «в строю» по рекомендации командира полка и при наличии свободной вакансии.
Те юнкера, которые по состоянию здоровья не могли после выпуска служить в войсках, выпускались гражданскими чиновниками. Окончившим училища по первому и второму разряду присваивался 12-й классный чин, а по третьему разряду — 14-й классный чин.
С 1888 года эти правила были несколько изменены. Так, для выпуска по первому разряду в гвардию необходимо было набрать в среднем не менее 11 баллов, а в армию — не менее 10 баллов, по второму разряду — не менее 9 баллов. Всем выпускникам присваивалось первичное офицерское звание подпоручика или корнета (в кавалерии), но тем, кто оканчивал училище по первому разряду и не выпускался в гвардейские полки, присваивалось это звание «со старшинством»» в один год, всем же остальным — «без старшинства». Таким образом, лучшие по успеваемости юнкера получали преимущество в целый год перед своими коллегами при присвоении очередного воинского звания. В послужном списке офицера обязательно указывалось, по какому разряду он окончил военно-учебное заведение.
При разборе вакансий выпускники пехотных училищ предпочитали попадать уж если не в гвардию, то в гренадерские полки, затем шли стрелковые полки и отдельные стрелковые батальоны, затем — пехотные полки, отдельные батальоны, резервные пехотные полки, резервные отдельные батальоны и на последнем месте находились крепостные полки и отдельные батальоны, или «шоколадная гвардия», как их называли юнкера за коричневый цвет петлиц и кантов. Немаловажное значение имели не только места дислокации частей, но и их боевая репутация и завоеванные награды.

[Zimorodok]

Военный министр Д.А. Милютин, один из главных авторов реформ, считал, что общеобразовательных военно-учебных заведений в военном ведомстве не должно быть вообще: «Воспитание отроков должно совершаться дома и в заведениях гражданских. Заведения же собственно военные могут существовать только с одной целью: доставлять научное, специальное образование тем молодым людям, кои почувствуют в себе призвание к военной службе». Поскольку военное воспитание, основанное на жёсткой дисциплине, может дать положительные результаты исключительно в зрелом возрасте, когда юноша занимается специальными предметами осознанно. А в детском возрасте «когда характеру предстоит ещё образовываться, стеснение его развития дисциплиной наносит существенный ущерб нравственным качествам юноши». В ходе реформы кадетские корпуса были разделены на военные гимназии (общеобразовательный курс) и военные училища, которые имели уже чисто военную организацию. Основной контингент поступающих туда составляли выпускники военных гимназий. Согласно Положению о военных училищах, утверждённому в 1867 г., приём в них производился из среды привилегированных классов, освобождённых от рекрутской повинности (при Александре II в 1862 г. от рекрутской повинности были освобождены дворяне, а позже купцы и духовенство).Часть юнкеров, примерно треть, набиралась из числа окончивших средние учебные заведения гражданского ведомства.

Дмитрий Алексеевич Милютин (28 июня 910 июля0 1816, Москва — 25 января (7 февраля) 1912, Симеиз, Таврическая губерния) — военный и государственный деятель Российской империи, военный историк и теоретик. Военный министр, основной разработчик и проводник военной реформы 1860-х годов; последний из русских подданных, носивший чин генерал-фельдмаршала.

Однако полностью эти преобразования — разделение кадетских корпусов на военные гимназии и военные училища — проблемы не решили. Из-за перегруженности учебной программы не каждый юнкер успевал за два года овладеть знаниями, необходимыми для будущего командира полка. Кроме того, многие выпускники, прослужив совсем короткое время, подавали в отставку, а средства на их подготовку уже были потрачены. Поэтому было принято решение об учреждении юнкерских училищ:
«Настоятельность учреждения юнкерских училищ обуславливается огромным числом тех молодых людей, которые, поступая прямо в полки, на различных правах с производством своим в офицеры вносят в войска полное отсутствие общего, а тем более военного образования. Число этих лиц с упразднением некоторых кадетских корпусов и уменьшением нормальной цифры выпускаемых из них офицеров должно ещё более возрасти, а потому в настоящее время настоятельнее ещё, чем прежде, необходимо прийти к ним на помощь и доставить им средства к соответственному с требованиями службы подготовлению».
(Д.А. Милютин в докладе по Военному министерству).
Милютин настаивал, что «главным рассадником офицеров армии» должны стать именно юнкерские училища. И в сентябре 1864 г. первые училища были открыты. Основой для их деятельности стали «временные правила», разработанные специальной комиссией под председательством П.О. Бобровского.
Так Военный министр Д.А. Милютин писал в докладе по Военному министерству:
«В юнкерских училищах заключается будущность нашей армии. Если учреждение их удастся на практике, то армия будет обеспечена строевыми офицерами со степенью развития, достаточного собственно для служебных целей. Прочие военно-учебные заведения имеют другие цели, но поднятие нравственного и умственного уровня в массе офицеров мы должны ожидать именно от юнкерских училищ».
(ЦГВИА. Фонд канцелярии военного министерства. Он. 2. Д. 5. Л. 30).