За полезное

За полезное

За горами, за долами, за широкими полями, не на небе, на земле, жил старик в одном селе...
У нашего старика тоже было три сына, но на этом сходство с известной сказкой закончилось, ибо все трое оказались настолько умными, что после армии на родину так и не вернулись. А старик после развала колхоза стал держать пасеку и был известным на всю округу краеведом.
Вот к нему, через леса и поля мы и ехали.
Жил сказочный мужик, действительно, один в огромной рубленой избе, заваленной и заставленной всяким крестьянским обиходным инвентарем, а во дворе были "припаркованы" две телеги и сани-розвальни. Сам-то дед ходил исключительно пешком, только борода развевалась, и собирался показать нам одно место в лесу, на котором "что-то было" , но что именно он и сам объяснить не мог. До этой совсем небольшой полянки лесом идти было часа два, причем и я и мой товарищ, за дедом угнаться не смогли. Но в виду его все-таки держали, и, когда дошли, он уже сидел на сухой кочке и спокойно покуривал.
Поиски на полянке дали удивительные результаты. Огромное количество монет, причем начиная от чешуек Ивана Грозного до никеля ранних советов. В некоторых местах монеты лежали чуть ли не слоями. И это при размерах полянки двадцать на двадцать. Такого я не видел прежде никогда. Даже на ярмарках находки были намного жиже. Причем кроме монет, преимущественно, конечно, медных, - больше ничего. Так, несколько пуговиц-гирек, да обычных пуговиц, кафтанных. И никакого культурного слоя, никакой керамики! То есть люди здесь не жили, но бывали постоянно и считали нужным оставить здесь монетку-другую.
Сели мы со стариком вместе думать. То, что на этой поляне почти четыреста лет подряд происходило какое-то сакральное действо, которое сопровождалось вотивными приношениями, было понятно. Но что именно - так до сих пор осталось не проясненным.
Редкий вообще-то случай в моей практике. Старику же об этом месте рассказал местный пастух, который был много старше самого деда, и хоть как-то могший пролить свет на события , происходившие на поляне. Но в прошлом году пастух отдал Богу душу.
Вернулись мы к вечеру в село. Старик предложил заночевать у него, и мы согласились. После нехитрого ужина на стол дед поставил посылочный фанерный ящик с его собственными находками, которые он насобирал в округе. Чего там только не было. Монеты, среди которых блеснул рубль Александра 1. Кресты , иконки-складни, медные гирьки, мерная трактирная кружка. Старик подгребал в своем селе всю доступную старину. Еще две корзины были заполнены старыми фотографиями, ставшими когда-то вдруг никому не нужными. В сарае за специально приколоченной доской висели штук сорок разнообразных топоров. косы, серпы, безмены, деревянные грабли, кузнечный инструмент. В углу на полках стояли десятки глиняных горшков, кувшинов и чугунков. Было даже два офицерских парадных кортика времен послевоенного СССР.
Насмотревшись на экспозицию, я вернулся к посылочному ящику. Что-то вскользь замеченное мной в самом углу, не давало покоя. И покопавшись, я извлек из ящика серебряный кругляш с ушком на гурте, довольно потертый и поцарапанный. Медаль. Несмотря на потертость на реверсе отлично читалась круговая надпись "За полезное", а на аверсе - профиль Александра 1 со столь узнаваемыми бакенбардами, уходящими под высокий шитый воротник мундира. Чтобы ни у кого не оставалось сомнений, по кругу шла надпись, подтверждающая, что изображен именно император и самодержец всеросс. Александр.
- Откуда такая? - спросил я.
Старик взял у меня медаль, покрутил в руках и положил на стол. Затем тяжело поднялся - немудрено, после двух граненых стаканов медовухи - ушел куда-то и вернулся, неся три потрепанных амбарных книги еще колхозных времен.
- Та-а-к.- протянул он, мусоля графленые листы. - Вот. Сам читай, за очками идти неохота.
И я прочел: Медаль "За полезное" куплена за опохмел у Николая Рагузина 4 мая 1972 года. Николай рассказал, что медаль хранилась в его доме еще бабкой. Медаль была получена "от самого царя" ее прадедом, протодьяконом Крестовоздвиженской церкви о. Василием." Все это написано чернильным карандашом крупными кривыми буквами.
Медаль эту я пытался у старика купить, получить в дар, обменять до полуночи. Но тот только ухмылялся и подливал мне свою медовуху. Пришлось отступить на отведенную мне широченную лавку, покрытую двумя бараньими шкурами.
Но успокоиться я уже не мог. По возвращении я выяснил все про эту распространенную в начале 19 века медаль. Чеканилась она и в золоте, и в серебре и была нескольких разновидностей. "Моя" медаль в серебре предназначалась для награждений всех слоев населения за услуги, связанные с армией и военным производством, например, мастеров-оружейников. Но какие такие военные услуги могло предоставить императору лицо духовного сословия?
Полгода и довольно много ( для меня во всяком случае) денег ушло у меня для ответа на этот вопрос. А бумагу об этом мне принес сотрудник ГИМа, мой старый друг и однокашник, который еще лет десять назад разработал уникальную систему поиска архивных данных. И когда я прочел в справке фамилию награжденного такой медалью в 1816 году дьячка Василия из подмосковного села Рохово все стало на свои места.
Этой медалью был награжден партизан-одиночка дьячок Василий Рагузин! Оказывается, он был известной личностью. В реляции о награждении было сказано: "за подвиги его на пользу России оказанные" во время нашествия Наполеона. Действуя в хорошо ему знакомых местах между Рузой и Можайском, он проводил разведки, и обо всем увиденном докладывал регулярным отрядом. Подсчитано даже, что с его помощью было пленено около 700 солдат и офицеров Великой армии.
Конечно, это медали было место не в фанерном ящике краеведа, а в хорошем музее. Но боле в том селе я не бывал и судьбу награды не знаю.