Флотские экипажи ЧФ в войне 1853-56гг.

[MRV]

Киверный герб нижнего чина 29-го флотского экипажа

[MRV]

Киверный герб нижнего чина 42-го флотского экипажа

[Инкерман]

Эполеты адм.Нахимова (музей ЧФ)

[Инкерман]

Орел с фуражки офицера одного из флотских экипажей обр.1855г. (фото из нэта, недавно продан на соседнем рес.)

[КОТТ]

Еще орел с оф.фуражки обр.1855г. белый прибор.

Фуражка оф.29го ф.э. с лентой За Севастополь. 1855год

[КОТТ]

Российский флот при императоре Николае I


Император Николай I на протяжении всего пребывания на престоле (1825—1855) уделял флоту гораздо больше внимания, чем его венценосный брат. Крупный историк начала XX века Е.И.Аренс сравнивал флот в период царствования Николая I с эпохой возрождения времени Екатерины II, называя этот этап переломом в жизни флота, его нравственным и материальным подъемом. Так, он писал: «Николай как мужчина имел гораздо больше возможности лично входить во все отрасли морского дела, что и не замедлило благотворно отразиться на состоянии последнего, особенно в начале царствования... Требования службы ставились в то время безусловно на первом плане... личное доверие государя к некоторым лицам (например, к Лазареву) не исключало самого строгого и беспристрастного к ним отношения...»

Сразу после восшествия на престол Николая I опального, но безумно популярного Сенявина вернули на службу в военно-морской флот и назначили командующим Балтийским флотом. В приказе о возвращении Д.Н. Сенявина на службу император Николай I написал: «Принять прежним старшинством и объявить, что я радуюсь видеть опять во флоте имя, его прославившее». Также отметим, что на похоронах прославленного адмирала (он умер 5 апреля 1831 г.) в соборе Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге ротой почетного караула командовал сам император — небывалый случай в истории!

По восшествии на престол Николаем I был учрежден Комитет образования флота, стратегической задачей которого стала разработка и осуществление новой судостроительной программы. Согласно заложенной в общей схеме концепции, России предназначалась роль третьей по силе морской державы после Англии и Франции. К выполнению намеченных тактических целей Николай I приказал приступить безотлагательно. К первичным задачам относилось: подробное исследование состояния русского флота; его количественного состава, верфей и портов; разработка штата судов флота, реорганизация структурной части и системы управления флотом, началось улучшение оборудования адмиралтейств, был учрежден корпус корабельных инженеров. Перетерпело определенные изменения и сама практика кораблестроения, этому способствовали достижения в корабельной науке в Великобритании — законодательнице военно-морской моды. В 1813 году обер-сарвайером британского королевского флота был назначен сэр Роберт Сеппингс (Sir Robert Seppings), внесший ряд важных изменений в практику кораблестроения. Особенности его системы выразились в изменении конструкции кормы и в наборе корпусов кораблей. На всех линейных кораблях и фрегатах была принята одинаковая высота пушечных портов от палубы, в результате чего стало возможным переставлять орудийные станки с одного корабля на другой. В российских адмиралтействах кораблестроительная система Р. Сеппингса была введена 27 марта 1821 года. Флот «на глазах» восставал из руин александровского забвения, но начавшаяся война с Турцией помешала осуществить большую часть планов по обновлению и реформированию флота.

[КОТТ]

Наваринское сражение

В виду отказа Турции предоставить Греции автономию и для прекращения ужасного геноцида греков, Россия, Англия и Франция в 1827 г. решили провести совместную военно-морскую демонстрацию у турецких берегов. К Архипелагу была поташ с Балтики эскадра в составе 4 линейных кораблей, 4 фрегатов, 1 корвета и 4 бригов.
Ею командовал контр-адмирал Л.П. Гейден. Соединившись с английской эскадрой вице-адмирала Э. Кондрингтона (Sir Edward Codrington) (3 линкора, 4 фрегата и 2 брига) и французской контр-адмирала Де-Реньи (Henri de Rigny) (3 линкора, 2 фрегата и 2 брига ) у о.Занте, корабли подошли к Наваринской бухте. 20 октября 1827 г. здесь произошло сражение с объединенным турецко-египетским флотом, которым командовали Тахир-паша (Tahir Pasa) и Мухаррем-бей (Moharram Bei) (3 линкора, 17 фрегатов, 19 корветов и 28 бригов). Русско-англо-французская эскадра имела 1298 орудий, у объединенного турецко-египетско-тунисского флота — 2224 орудия. Турецко-египетский флот находился под защитой береговых батарей (165 орудий) и 6 брандеров. Союзники значительно уступали в артиллерии, но превосходили в боевой выучке личного состава. Кодрингтон рассчитывал путем демонстрации силы (без применения оружия) заставить противника принять требования союзников. С этой целью он направил эскадру в Наваринскую бухту. Когда корабли союзников заняли свои места по диспозиции, к турецкому брандеру был послан на шлюпке парламентер с требованием отойти от союзного флота. Турки открыли ружейный огонь и убили парламентера, одновременно египетский корвет открыл артиллерийский огонь по французскому корвету. Сражение началось после того, как турки убили второго парламентера, посланного на флагманский корабль Мухаррем-бея. Оно продолжалось около четырех часов и закончилось уничтожением всего турецко-египетского флота. Наиболее решительно и искусно действовали корабли русской эскадры, разгромившие весь центр и правый фланг неприятельского флота. Русские корабли приняли на себя главный удар противника и уничтожили большую часть его кораблей. Умелыми и решительными действиями они уничтожили основную часть неприятельского флота. Мужественно и с высоким боевым мастерством сражались англичане и французы. В результате четырехчасового боя был уничтожен весь турецко-египетский флот, погибло 7000 человек. Союзники не потеряли ни одного корабля. Их потери убитыми и ранеными составили около 800 чел. В Наваринском сражении особенно отличился флагманский корабль русской эскадры «Азов» под командованием кап. 1 ранга М. П. Лазарева, уничтоживший 5 турецких, кораблей, в т.ч. и флагмана. На этом корабле умело действовали лейтенант П.С. Нахимов, мичман В.А. Корнилов и гардемарин В.И. Истомин — будущие герои Синопа и Севастопольской обороны 1854-1855. За боевые подвиги лин. кораблю «Азов» впервые в русском флоте был присвоен кормовой Георгиевский флаг.

Срок службы кораблей русского флота, заложенных в последние годы царствования Александра, был чрезвычайно коротким и составлял менее 10 лет, в то время как корабли английского и французского флота, примерно такого же периода постройки и даже более ранние, принимали участие в Крымской войне 1853-1856 годов. Среди них были «Ville De Paris», спущенный на воду в 1807 году, «Jena» — в 1814, «Jupiter» — в 1816. Ну а то, до каких размеров доходило воровство на верфях и в портах Морского ведомства, говорит тот факт, что капитан 1-го ранга А.И. Казарский, легендарный командир героического брига «Меркурий» в русско-турецкой войне 1828-1829 гг., будучи кристально честным человеком, поклявшийся искоренить всякое воровство на флоте, был смертельно отравлен в 1833 году в доме начальника Николаевского порта, куда он приехал для ревизии. И это притом, что он к тому времени был уже флигель-адъютантом самого императора!

В этот сложный период, 31 декабря 1834 года, главным командиром Черноморского флота и портов, военным губернатором Николаева и Севастополя официально был утвержден М.П. Лазарев. Командующий объединенной англо-русско-французской эскадрой в Наваринском сражении вице-адмирал лорд Э. Кодрингтон публично назвал М.П.Лазарева «первым моряком нашего времени». Многие тогда считали, что столь высокое мнение лорда о Лазареве побудило российское правительство обратить на этого адмирала особое внимание. И именно с Лазаревым связан настоящий расцвет российского Черноморского флота, в то время как на верфях Балтики успехи были намного скромнее.
М.П.Лазарев, пять лет прослуживший мичманом в английском флоте и получивший морское воспитание в Англии, являлся приверженцем английской кораблестроительной школы. Как одной из составляющих таких взглядов стало обучение русских корабельных инженеров практическому кораблестроению в Англии. Несмотря на яростные нападки на него и обвинения в англофильстве, такой позиции он придерживался всю жизнь. Но цель у него была одна — заимствовать из английской судостроительной системы все новейшие достижения и усовершенствования и незамедлительно вводить их на черноморских верфях.

[КОТТ]

Парусный линейный корабль «Гавриил», Россия, 1839г.


Водоизмещение — 3790 т. Длина — 59,7 м. Ширина — 6,2 м. Осадка — 7,2 м. Вооружение — 88 орудий Экипаж — 750 человек
Заложен 28 августа 1838 г. в Спасском адмиралтействе г. Николаева (строитель А.С. Акимов). Спущен 19 ноября 1839 г., вошел в состав Черноморского флота (ЧФ). Прототипом всей серии послужил линкор «Силистрия». Корабли данного типа строились по самым современным технологиям, в частности — они имели круглую корму.
В 1841-1852 г.г. в составе эскадр находился в практических плаваниях в Черном море. Участвовал в Крымской войне 1853-1856 г.г. В октябре 1854 г. почти ежедневно обстреливал неприятельские батареи. 5 ноября 1854 г. затоплен у входа на Севастопольский рейд.
Всего построено: 8 («Султан Махмуд», «Трех иерархов», «Гавриил», «Селафаил», «Уриил», «Варна», «Ягудиил», «Святослав»)


Парусный линейный корабль «Великий Князь Константин», Россия, 1852г.


Водоизмещение — 4790 т; Длина — 63,6 м. Ширина — 18,1 м. Осадка — 7,7 м; Вооружение — 124 орудия. Экипаж—1000 человек.
Заложен 7 мая 1850 г. в Спасском адмиралтействе г. Николаева (строитель СИ. Чернявский), спущен 29 сентября 1852 г., вошел в состав ЧФ. По боевым качествам не имел равных среди парусных кораблей мира и, кроме того, отличался красотой форм и изяществом.
С 17 сентября по 2 октября 1853 г. в составе эскадры вице-адмирала П. С. Нахимова перевез 1437 солдат и офицеров Белостокского полка 13-й дивизии из Севастополя в Сухум-Кале. Участвовал в Крымской войне 1853-1856 г.г. 18 ноября участвуя в Синопском сражении, подбил и заставил выброситься на берег фрегат «Несими-Зефер» и корвет «Неджеми-Фешан», подавил береговую батарею, совместно с линкором «Чесма» уничтожил фрегат «Навек-Бахри». За время боя сделал 2466 выстрелов. Потери составили: 8 убитых и 26 раненых. Корабль получил 30 пробоин, были повреждены все мачты. 28 августа 1855 г. затоплен на Севастопольском рейде при оставлении города гарнизоном.
Всего построено: 3 («Двенадцать апостолов», «Париж» и «Великий князь Константин»)

Парусно-винтовой линейный корабль «Императрица Александра», Россия, 1827г.


Водоизмещение — 3500 (3814) т. Длина — 59,8 (65,8) м. Ширина —15,3(16,3) м. Осадка — 7,2 (7,2) м. Вооружение — 96 (85) орудий. Мощность паровой машины — 500 л.с. Скорость хода (под парами) — 10,0 уз. Экипаж — 850 человек
Заложен 2 марта1835 на С.-Петербургском Новом адмиралтействе (строитель А.К. Каверзнев). Спущен 30 июля1837, вошел в состав Балтийского флота (БФ).
В 1839-1847 г.г. в составе эскадр находился в практических плаваниях в Балтийском море и Финском зал. Участвовал в экспедиции БФ в датские воды в 1848-1850 г.г., принимал участие в Крымской войне. С1 июня 1854 г. по 26 октября 1856 г. тимберовался в доке Петра Великого с переделкой в винтовой. Корпус корабля был удлинен, установлены паровая машина С.-Петербургского завода «Нобель» и 4 котла, усилена артиллерия. Характеристики корабля после переделки приведены в скобках.
В ноябре 1857 г. выходил в море на «пробу машины». В 1858-1861 г.г. в составе отряда паровых судов находился в практических плаваниях в Балтийском море и Финском заливе. 26 августа 1871 г. исключен из списков судов БФ.
Всего построено: 8 («Имп.Александра», «Эмгейтен», «Полтава», «Не тронь меня», «Владимир», «Лефорт», «Вола», «Андрей»)

[КОТТ]

26 мая 1835 года Николай I утвердил окончательный вариант штата судов. По ним Черноморский флот должен был иметь пятнадцать линейных кораблей: 120-пушечного ранга — три и 84-пушечного — двенадцать.

Строительство одного трехдечного корабля обходилось казне в 2,5 млн. руб., а двухдечного в — 1,9 млн. Деньги, по тем временам, огромные, но благодаря полученной от Турции контрибуции, Морское ведомство наконец-то смогло дополнительно выделить Черноморскому флоту внушительную по тем временам сумму — б млн. руб., из которых 2 млн. пошли на постройку в Севастополе нового адмиралтейства и возведение береговых укреплений, а 4 млн. — на кораблестроение. Общая сумма сметных и экстренных ассигнований, выделенная на кораблестроение и на развитие всей инфраструктуры флота сроком на четыре года, составила 15 млн. руб.!

В начале 1830-х годов остро встал вопрос и о модернизации Николаевского адмиралтейства. Корабельные инженеры, побывавшие в Англии, докладывали, что при верфях Портсмута, Вулвича и Плимута находились усовершенствованные кузницы и пильные заводы, где работы производились с помощью паровых машин. При британском адмиралтействе существовало высокоразвитое литейное производство, которое на российских верфях совершенно отсутствовало. 17 февраля 1834 года корабельный инженер С.И.Чернявский подал начальнику штаба Черноморского флота контр-адмиралу А.П.Авинову докладную записку со своими предложениями по усовершенствованию материально-технической базы черноморских адмиралтейств. В основу записки были положены рассуждения об увиденном им производственном процессе на английских верфях, в частности, как осуществлялось пильное производство.Возвращение корабельных инженеров, обучавшихся в Англии, стало мощным катализатором, ускорившим внедрение прогрессивных методов в российское судостроение. В процессе обучения и накопления опыта российские инженеры общались с ведущими кораблестроителями королевских верфей. Среди них был Джон Финчам из Портсмутского адмиралтейства, автор фундаментальных трудов по теории и практике кораблестроения, Джозеф Пик из Вулвича и Исаак Блэкбурн из Плимута, написавшие научные труды по корабельной архитектуре.Все эти обстоятельства способствовали тому, что М.П.Лазарев начал активно ходатайствовать о строительстве в Николаеве механических мастерских и оснащении их новейшим оборудованием и даже добился личной встречи с императором. Постепенно проходившее оснащение Николаевского адмиралтейства техническими средствами позволило повысить его производственные возможности, а со стапелей почти ежегодно стали сходить новые корабли.

С «эпохой Лазарева» совпали очередные, поистине революционные изменения в кораблестроении, которые относились к креплению набора судна, и его артиллерийскому вооружению.

В 1832 году обер-сарвайером в Англии становится сэр Уильям Саймондс (Sir William Symonds), сразу же внесший некоторые коррективы в систему своего предшественника. В 1835—1837 годах русские офицеры из Корпуса корабельных инженеров докладывали, что «... в креплении английских кораблей ныне употребляют более способ Саймондса, который составляет только изменение Сеппингсовой системы, служащее, впрочем, к значительному ея улучшению». Саймондс изменил методы крепления набора корпуса: усилил крепление продольных и поперечных связей надводной части, вместо тяжелых деревянных ридерсов в трюме ввел железные ридерсы на кораблях 120- и 84- пушечного ранга. Тем самым вес кораблей был значительно облегчен при прежней вместительности трюма, а подводная часть получила дополнительную прочность.

В 1837—1838 годах на черноморских верфях продолжали вводить и другие передовые новшества, заимствованные из английской кораблестроительной школы. Так, в целях предотвращения сухой гнили наборное дерево стали покрывать масляным грунтом из белил, смешанных с олифой. Такой же состав, только большей концентрации, использовали при скреплении дерева в конструкции мачт.

В декабре 1836 года из Англии были доставлены образцы просмоленной бумаги, употреблявшейся вместо войлока под медной обшивкой ниже грузовой ватерлинии для предотвращения набора от гниения. М.П.Лазарев немедленно сообщил об этом обер-интенданту флота и просил его выяснить у владельцев русских бумажных фабрик, не согласятся ли они изготавливать картузную бумагу по английским образцам. После долгих поисков бумагу требуемого качества смогла изготавливать Петербургская бумажная фабрика Кайдановой. Оказалось, что превосходную бумагу для кораблестроения на фабрике вырабатывали из старого смоленого пенькового каната.

При этом необходимо отметить, что подобные нововведения практически не применялись на балтийских верфях. Так, единственный балтийский корабль 120-пушечного ранга «Россия», сошедший на воду 5 июля 1839 года, был построен по уже устаревшей системе Р. Сеппингса.

[КОТТ]

Надо отдать должное командованию Черноморского флота: оно внимательно следило за последними достижениями в области кораблестроения за рубежом и стремилось использовать у себя все полезное. В 1833 году в Портсмутском адмиралтействе был заложен 110-пушечный корабль «Queen», ставший головным в серии кораблей, строившихся по системе У. Саймондса. «Queen» сошел на воду в 1839 году, то есть его постройка осуществлялась в период обучения там русских корабельных инженеров. Одному из них — СИ. Чернявскому, вскоре после его возвращения из Англии, М.П.Лазарев поручил строить «Двенадцать Апостолов» — головной корабль для Черноморского флота в серии из трех единиц. «Двенадцать Апостолов» стал первым во флоте принципиально новым кораблем, построенным по новейшей технологии с использованием всех известных на тот период последних достижений в теории и практике кораблестроения. Он являл собой гармоничный синтез новшеств английской школы и передового российского судостроения. При сравнительном анализе кораблестроительных элементов «Двенадцати Апостолов и «Queen» можно сделать вывод о несомненной схожести этих двух кораблей. Сам У. Саймондс, увидев в 1841 году «Двенадцать Апостолов», также без колебания поставит между ними знак равенства. Кроме «120-пушечников», Черноморский флот пополнялся и «84-пу-шечниками», прототипом которых был хорошо зарекомендовавший себя 84-пушечный корабль «Силистрия».

Особое внимание обращалось на мореходные и боевые качества кораблей, на увеличение прочности и долговечности корпусов, улучшение обитаемости, удобство обслуживания артиллерии и т. д. Детали судового набора заготавливались заблаговременно по шаблонам с плаза. Все деревянные детали конструкций корпуса прокрашивались известью, деревянные коксы пропитывались конопляным маслом. Для предотвращения обрастания подводная часть просмаливалась и обивалась листовой медью на медных гвоздях. Применявшиеся прежде якоря Перинга были заменены адмиралтейскими, пеньковые канаты — якорь-цепями. Крюйт-камеры, шкиперские и парусные кладовые в 30-е годы XIX в. перенесли в трюм, что позволило расширить кубрики команды, сделать их более светлыми благодаря установке иллюминаторов. Паруса улучшенного покроя шились только из плотной и прочной парусины производства Александровской мануфактуры нитками, пропитанными специальными составами. Блоки новой конструкции позволили облегчить работу с такелажем и парусами; в местах прохода такелажа через деревянные корпусные конструкции вставлялись медные трубки.

В 1835 году генеральный консул в Англии Е.К. Бенкгаузен впервые сообщил о новом мощном орудии — 68-фунтовой бомбической пушке, изобретенной французским полковником Пексаном, и прошедшей успешные испытания в английском флоте. Летом 1836 года Главный Морской Штаб (ГМШ) получил из консульства в Лондоне чертеж и модель пушки со станком.

Бомбические пушки, в отличие от обычных морских орудий того времени, стреляли как сплошными снарядами-ядрами, так и бомбами — разрывными снарядами, снабженными дистанционными зажигательными трубками. При попадании такой бомбы на вражеский корабль она, пробив борт навылет или застряв в нем, разрывалась, создавая многочисленные очаги пожара. Во время сражения деревянный корабль, получивший по корпусу серию бомбовых ударов, неизбежно обрекался на гибель. Бомбы, снабженные короткими трубками, при попадании в борт корабля действовали как ударные, так как одновременно с ударом происходил сильный разрыв снаряда. Если бы бомбическое орудие в ближайшее время поступило на вооружение флота, то это явилось бы качественным скачком в развитии отечественной морской артиллерии — и на флоте, и в ГМШ это понимали. И когда Лазарев обратился за помощью к начальнику ГМШ А.С.Меншикову, тот немедленно обещал просить разрешения императора на отливку пушек и дал предварительное согласие на разработку их чертежей. Несмотря на сопротивление Артиллерийского департамента, «не видящего достаточных уважений» для принятия на вооружение нового грозного орудия, благодаря настойчивости ГМШ и лично Лазарева, производство такого типа орудий было налажено и в России. В 1839 г. в Николаеве производились опыты с 68-фунтовой (214-мм) бомбической пушкой. Они показали, что такое орудие, имевшее примерно одинаковую массу с 36-фунтовой так называемой длинной пушкой и такую же дальность полета снаряда (14 кабельтовых или около 2,5 км), производило более значительные разрушительные действия. Результаты этих испытаний позволили начать в 1841 г. вооружение кораблей Черноморского флота более эффективными бомбическими пушками. Применительно к ним в 1842 — 1843 гг. были приняты на вооружение снаряды (бомбы) со взрывателем ударного действия, изобретенным русским артиллеристом генерал-лейтенантом Лехнером.

При Лазареве число кораблей Черноморского флота было доведено до полного штатного комплекта. Строительство каждого корабля проходило непосредственно под пристальным надзором самого Лазарева и, благодаря этому, проходило на наивысшем уровне, — корабли «лазаревской» эпохи несли активную службу по 20 лет и более. К этому же времени система тренировки, обучения и морская выучка экипажей кораблей российского флота достигли небывалых вершин мастерства: так, например, морские артиллеристы вели огонь из 68-фунтовых орудий со скорострельностью 2 выст./мин — результат прекрасный и для нарезных орудий конца века! В результате отличной выучи личного состава паруса на черноморских кораблях ставились и убирались значительно быстрее, чем это делалось во флота! других государств. Два рифа на марселях брались за 2,5 мин; все прямые паруса ставились за 6 — 7 мин; при входе в бухту под парусами постановка на якорь занимала всего 8 — 10 мин.Иностранные специалисты высоко оценивали качества кораблей российского, а особенно Черноморского флота. Так, У. Саймондс, побывав в 1841 г. в Николаеве и Севастополе, писал английскому консулу в Одессе: «...Там пахнет настоящей морской нацией и если правительство поддержит, то морская часть в Черном море в скором времени очень усилится...» А Лазарев отмечал, что Саймондс «...судами нашими очень любовался и всем, что на них есть, как-то: красивой постройкой, покроем парусов, рангоутом, гребными судами, кузнечной работой и отделкой вообще...». Известен и такой факт: английский капитан Дринкуотер (Drinkwater), осматривавший в 1835 г. строившиеся в Николаеве корабли, получил у адмирала Лазарева разрешение взять чертежи «Трех Святителей».

Обычно скупой на похвалы князь А.С. Меншиков после того, как сам побывал в Николаеве и Севастополе, отправил Николаю I восторженный рапорт: «...сказать должен, что исправность, чистота сей эскадры превзошли все мои ожидания, чистотой вооружения, превосходной отделкой всех подробностей, быстротой команды в пушечном учении и в корабельных работах, для взятия двух рифов с полным потом закреплением всех парусов употреблено было только две минуты с половиной ...»

Позже М.П. Лазарев писал своему другу А.А.Шестакову: «...Государь остался всем, что видел, решительно доволен, и это видно было на его радостном лице. На корабле «Двенадцать Апостолов» приказал ударить тревогу и подобную штуку в настоящем ее виде, казалось мне, он видел в первый раз, он с изумлением смотрел на живость и проворство людей, с которою действовали орудиями — 68-фунтовые бомбические пушки казались игрушками! Я рад был случаю; тут в первый раз он увидел, что значит хорошее боевое расписание. Он ходил по всем декам и особенно долго оставался в нижнем..., я стоял близ него, — он, наконец, невольным образом сказал: «Да, этот корабль порядком отделает своего противника, кто бы он ни был...».

Итак, за время правления Николая I российский флот, воспрянув от александровского забвения грандиозной победой союзников при Наварине, вернул свои сильно пошатнувшиеся с времен Ушакова и Сенявина позиции и представлял собою грозную силу, достойно представлявшую Россию в Мировом Океане. Можно смело утверждать, что в конце 40-х годов, в военном противостоянии с любым первоклассным флотом, российский флот имел очень хорошие шансы на победу и мог играть очень весомую роль во внешней политике России.

В 1848 году резко ухудшились отношения с Турцией. На следующий год, 17 ноября 1849 года, в штаб Черноморского флота из ГМШ поступил секретный запрос: в предельно сжатые сроки предлагалось представить обширный проект прорыва флота через Босфор при поддержке сухопутных сил и определить размеры финансирования такой операции. Лазарев предложил логически выстроенный, грандиозный по замыслу, стратегически просчитанный до мельчайших деталей план нанесения противнику опережающего удара при взаимодействии флота и сухопутных сил и высадки десанта в Босфоре. Он подчеркивал: «В случае разрыва с Оттоманскою Портою, для экспедиции в Босфор, флот Черноморский состоит полной готовности выйти в море, по первому повелению чрез несколько дней, необходимых для того только, чтобы принять провизию, порох, десантные войска и прочие Корабли Черноморского флота и при них фрегаты, мелкие суда и пароходы вполне достаточны, чтобы если не уничтожить, то по крайней мере сильно расстроить турецкий флот... Имея много пароходов, парусный флот смело подойдет к берегу... Флот в составе 55 судов, в том числе двух 120-пушечных кораблей, способен был перевезти 30 тыс. человек десантных войск».

К завершению разработки оперативного плана все суда флота в боевой готовности стояли на Севастопольском рейде. Размеры финансирования всей операции М.П.Лазарев определил в 800 ООО рублей серебром. Он полагал, что осуществление русскими войсками и флотом прорыва в Босфор с целью захвата пролива является не только оправданным, но и вполне реальным с точки зрения исходящей от Турции угрозы и существовавшего на тот период расклада соотношения сил. Он также считал, «... что если прорыв флота через Босфор предполагается для прохода прямо в Мраморное море и высадки десанта для занятия Дарданелльских укреплений, то несмотря на 400 орудий, выстрелам коих флот может подвергнуться, и турецкого флота (если он тогда находиться будет на рейде), я все еще полагаю оный возможным...» Но приказа не последовало...

Гром грянул внезапно. И этим громом оказались британо-французские эксперименты с паровой машиной на линейных кораблях. В ГМШ и в кругах передового адмиралитета понимали, что с появлением паровой машины классический парусный флот отживает свой век. Еще в 1846 году Лазарев поставил вопрос о строительстве для Черноморского флота винтового линейного корабля. Он успел осуществить всю необходимую техническую подготовку для постройки в Николаеве винтового 131-пушечного линейного корабля "Босфор" (заложен был после смерти Лазарева в 1852 г. и спущен на воду в 1858 г.). Подобные корабли закладывались (и намечались к переоборудованию в парусно-винтовые) и для Балтийского флота, но отсталость (а более всего — инертность мышления чиновников и чудовищный бюрократизм государственной машины) царской России не давала возможности совершить быстрыми темпами переход русского флота к паровым кораблям. Отставание, казалось бы, было невелико — всего на каких-то пять-семь лет. Но именно в эту пятилетку и выпала Крымская война. В Крымскую войну 1853-1855 гг. Черноморский флот вступил, имея в своем составе 14 линейных кораблей и 4 фрегата. В составе Балтийского флота к началу войны было 26 линейных кораблей и 14 фрегатов.