Бои за Скирмановские высоты. Часть VI.

[Raid]

Валерий Буланцев,
поисковый отряд «Надежда» (г. Руза Московской обл.)
Перевод немецкого текста автора,
фото из частного архива автора

Бои за Скирмановские высоты

Продолжение.

Боевые действия 9-11 ноября 1941 года у Скирмановских высот не носили столь интенсивный характер, как в предыдущие дни. Обе стороны максимально использовали наступившее затишье. Немцы, добившись в ходе боёв 6 - 8 ноября контроля над близлежащими высотами, посчитали, что плацдарму теперь ничего не угрожает, и всё своё внимание сосредоточили на разблокировании участка дороги снабжения Старое – Лысково. 10-я танковая дивизия (далее – тд) вермахта приводила в порядок материальную часть и активно готовилась на плацдарме к дальнейшему наступлению на Москву. В приказе по корпусу (ХХХХ танковому корпусу вермахта – прим. авт.) об обороне до возобновления наступления 10-й тд сообщается, что продолжение наступления возможно 12.11. [17, C.0315]. Войска Красной армии, в свою очередь, скрытно сосредотачивали бронированный «кулак» из трёх танковых бригад и активно вели разведку вражеских позиций. Проведение наступательной операции в преддверии нового наступления гитлеровцев было очень рискованно [8, C.218], но, как показал ход дальнейших действий, немцы совершенно не ожидали нового штурма Скирманово частями Красной Армии. А полученные командованием 16-й армией разведданные за период с 9 по 11 ноября во многом способствовали успешному наступлению 12 ноября.
В ночь с 8 на 9 ноября 44-й кавалерийский полк (далее – кп) 53-й кавалерийской дивизии (далее – кд) атаковал деревню Верхнее Сляднево, вошёл в деревню и установил, что деревня занята одной ротой 86-го пехотного полка немцев (на самом деле деревню обороняла рота 69-го стрелкового полка (далее – сп) – прим. авт.)) с 4-мя танками, 4-мя станковыми пулемётами, 2-мя миномётами. Северо-западная и северная сторона района Верхнее Сляднево укреплены, имеются окопы полного профиля. Станковые пулемёты размещены на чердаках домов. Деревня располагается на возвышенности и очень удобна для обороны. Река Гряда в районе деревни Филатково для пеших непроходима (надо проходить через Ивойлово). По выполнении задачи полк вернулся в Давыдково [7].
Ночной налёт на деревню подтверждается немецкими документами. Из истории 69-го сп 10-й тд вермахта: «В 2 часа ночи новая атака сильной разведгруппы в составе примерно 30 человек на северную часть Сляднево. Тем не менее, для солдат 7-й роты 69-го полка, которые тут располагаются, это не становится неожиданностью. В затянувшуюся перестрелку вступают орудия противотанкового взвода. В ход идут также ручные гранаты. Иван, неся большие потери, вынужден отойти, у нас трое раненых. С рассветом в полосе всех подразделений дивизии воцаряется невероятное спокойствие. Ни одного выстрела [12, C.296]».
В ходе боя 44-й кп понёс потери: 2 человека убито, 11- ранено, из них один самострел в руку [9], что не соответствует большим потерям, на которые указывают немцы. В то же время, судя по взятым 44 кп трофеям (два пулемёта, 309 штук патрон, одна винтовка, одна пилотка, два пакета сухого спирта [9]), неточным сведениям об обороняющемся подразделении и отсутствию пленных [7], кавалерийский полк полностью овладеть деревней Верхнее Сляднево не смог, хотя и доложил о 30 трупах немцев, оставленных на поле боя [9]. Скорее всего имела место разведка боем ударной группой полка, после которой он вернулся на прежнюю полосу обороны. Таким образом, 7 ноября 50-я кд, а 9 ноября и 53-я кд были отведены из района Скирмановских высот ближе к Волоколамскому шоссе для его прикрытия, так как в этот район уже подтягиваются основные силы 5-й танковой дивизии вермахта, однако деревни перед основной линией обороны дивизий, продолжали контролировать конные разъезды кавалеристов.
Из истории 5-й танковой дивизии вермахта: «9 ноября 55-й мотоциклетный батальон дальше продолжает разведку. В 15.20 батальон докладывает, что Бутаково – Немирово – Сычи – Никлюдова (Новопавлов-ское) – Таболово не заняты противником, только в северной части разведываемого района иногда встречались конные дозоры противника. В Притыкино одна разведгруппа установила связь с разведгруппой 10-й тд [16, C.161]». А 11 ноября разведгруппа 10-й тд вермахта в селе Ивойлово напоролась на разъезд №3 37-го кп 50-й кд [11]. Из истории 69-го сп 10-й тд вермахта: «11 ноября. На рассвете, разведгруппа 7 роты 69 полка, осторожно подбирающаяся к деревне Ивойлово, которая по ранее полученным сведениям не занята противником, неожиданно попадает под огонь из крайних домов. Один убитый. Быстрый отход. Появление врага так неожиданно для батальона, что командир батальона выезжает в 7 роту, чтобы удостовериться в этом лично [12, C.296]».
Больше боевых действий в районе Ивойлово – Верхнее Сляднево – Нижнее Сляднево – Козлово в период с 9 по 11 ноября в документах противоборствующих сторон не зафиксировано.
В районе Скирманово на фронте также царит относительное спокойствие. Вот как эти дни описывает стрелок-радист 5-й танковой роты 7-го танкового полка вермахта Рольф Нильсен: «Прошедшие дни похожи один на другой. Каждое утро снова огонь русской артиллерии и «сталинских органов». Последние дома давно сожжены. Мы живём в глиняных ямах с углублением для костра. Это очень холодно… Ночные дежурства несколько ослабились. Даже почта пришла. От огня пехоты мы потеряли ефрейтора Шура. Он получил пулю в ногу. Время от времени у нас всё ещё разрываются, видимо, шальные снаряды. В остальном спокойно. В нашем бункере нет освещения. Когда темнеет, мы идём спать. Вечером мы обычно сидим ещё несколько часов у огня и разговариваем о доме, о прошлом, о будущем. Только караульный стоит на посту [14, C.432-433]».
Во второй половине дня 8.11 в штаб дивизии в Покровское вызван командир 86-го сп 10-й тд вермахта, командующий всеми частями дивизии на господствующих высотах в Скирманово, оберст лейтенант фон Шевальери, где ему ещё раз указывается, что удержание этого населённого пункта имеет решающее значение для дальнейших операций. 9.11 оберст лейтенант отмечает день рождения. Он получает поздравления от близкого окружения, а командир дивизии генерал Фишер для обратной дороги выделяет ему свой бронетранспортёр [15, C.405]. Прибыв на следующий день в Скирманово, оберст лейтенант фон Шевальери приказывает второму батальону 86-го стрелкового полка вермахта сменить 3-ю роту 10-го мотоциклетного батальона и 6-ю роту 69-го сп вермахта в Марьино [15, C.406]. В 19.00 смена проходит спокойно, и роты уходят в Покровское [12, C.296].
Но спокойствие на фронте было обманчиво. Частями Красной Армии велась активная разведка. Прибытие двух рот немцев в Покровское тут же зафиксировала разведка 78-й стрелковой дивизии: «В ... Покровское прибыли новые части: вчера - сотни четыре мотоциклистов, сегодня - большая автоколонна с пехотой» [10, C.24]. Однако в условиях стабилизировавшегося фронта в районе Скирмановского плацдарма основная роль по сбору разведданных отводилась партизанам и диверсионным группам в тылу врага. Ежедневно линию фронта переходили юноши и девушки, а порой и подростки, прошедшие ускоренные курсы разведшкол, активно к сбору сведений привлекалось местное население. Чем рисковали эти люди, можно понять по выписке из приказа от 10.11.1941 командира ХХХХ танкового корпуса вермахта генерала танковых войск Георга Штумме:
«1.) Драконовская борьба против партизан должна быть продолжена. Изобличённых или просто достаточно подозрительных субъектов нужно вешать. Это также распространяется на мужское население, которое могло бы предотвратить или сообщить о нападениях. Население не может жаловаться на жесткие меры с нашей стороны, если оно не становится безупречно на нашу сторону и не противостоит давлению или угрозе советских элементов. Здесь нет места для безучастия и выжидательной позиции. Кто не с нами, тот против нас!
2.) Разоружение населения и изъятие или приведение в непригодность оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, мин и т.д. Сделать это срочно.
3.) Бездумное попустительство шатанию по округе многочисленных субъектов мужского пола, часто в полувоенной или гражданской одежде, граничит с уголовным преступлением. Таким образом, замаскированные агенты Советов имеют больше шансов совершить против нас многочисленные диверсии. Неверно, чтобы таким лицам, отчасти без каких-либо соображений, предоставлялись немецкие удостоверения личности или еда. Для вражеской разведки и службы саботажа работа, базирующаяся на нашем совершенно ошибочном, так называемом добродушии, весьма комфортна. Здесь должны произойти изменения! Такие субъекты при обоснованном подозрении должны быть обезврежены или в ином случае арестованы.
4.) Военнопленных и местных жителей, не состоящих на службе вермахта, запрещается кормить из войсковых кухонь, а также одаривать хлебом, сигаретами и прочими дополнительными продовольственными продуктами. Это не отвечает нашему положению с продовольствием и трудностям со снабжением. Вышеприведённый указ и вышеуказанные четыре пункта должны быть доведены всем солдатам в качестве приказа. Все вышестоящие лица должны убедиться, в том, что процедура соблюдается соответствующим образом» [2, С.0717].
Что касается четвёртого пункта приказа, то он довольно часто не соблюдался. Из воспоминаний жительницы деревни Старое Гордеевой Валентины Гавриловны 1936 года рождения: «Немецкая кухня поселилась у нас в огороде, рядом. Они нас подкармливали эти дни супчиком, давали мясные рёбра. Мать потом варила из них бульон» [24]. Из воспоминаний жителя деревни Скирманово Колударова Виктора Ивановича 1927 г. рождения: «Когда немцы были в Агафидово, они готовили себе еду на полевой кухне, которая была установлена посередине деревни около колодца. Запах горохового супа распространялся по всей деревне. Однажды так случилось, что и деревенская детвора собралась у полевой кухни. После того, как были накормлены солдаты, и нам налили супа. Много времени уже прошло с тех пор, а я и сейчас помню запах и вкус этого горохового супа из немецкой полевой кухни осенью 1941» [24].
Остальные пункты приказа выполнялись с немецкой педантичностью. В деревне Иваново немцы повесили бесстрашную ленинградскую школьницу Лиду Матвееву, предупредившую танкистов Красной армии о засаде эсэсов-цев (о разведывательном рейде двух танков 4-й тбр под командованием лейтенантом Коровянского Н.В. было рассказано ранее – прим. авт.) [13].
В селе Покровском немцы казнили неизвестного танкиста и председа-теля сельского совета Климова Ивана Прохоровича. Из воспоминаний его жены, жительницы деревни Новая Климовой Анастасии Артемьевны: «Когда в Покровское пришли немцы, муж ушел в партизанский отряд. В одну из ночей он пришел домой помыться, а утром пришли по доносу девять немцев. Муж не успел взять оружие. В деревне Новая вместе с Климовым И.П. взяли нашего танкиста и привезли их в Покровское, посадили под замок, истязали четыре дня, а потом заставили копать могилы для себя. Закопали их в Покровском живьём» [24].
В леске на высотке у деревни Старое находится могила деревенского мальчика Володи Алексеева, убитого немцами. Из воспоминаний жителя деревни Старое Сергея Акимовича Гусарова: «Бабушка его была в Михайловском, а мать здесь, в деревне Старое. У Михайловского наши части стояли, а здесь, в Старом ¬ – немцы. Он несколько раз переходил туда – обратно. Его немец предупредил: «не ходи больше, ты партизан». А он не послушал, 16 лет же. К бабушке пошёл, а они его расстреляли».
Судьба многих мирных жителей и беженцев, в одночасье оказавшихся на передовой, была ужасна. Из воспоминаний Грибко Бориса Семёновича 1938 года рождения: «По радио в Москве объявляли, что ожидаются большие бомбёжки, и когда отец ушёл добровольцем на фронт, мать решила с детьми поехать в деревню Скирманово, где у бабки был свой дом.
С ней поехала ещё её родная сестра Евдокия с грудным ребёнком. Так я с мамой, старшим братом и сестрой оказались практически в самом пекле войны, а рассчитывали, что война пройдёт мимо. Когда пришли немцы, притеснений не было. Я помню, у дома стоял большой, огромный танк вровень с домом, и какой-то немец подкидывал меня на руках, конфетку дал, помню, мне какую-то. Но желание пробраться в Москву, когда немцы захватили нашу деревню, всё-таки было. Дом наш стоял на самой макушке деревни и через два дня, как пришли немцы, сгорел. Мы остались без ничего. Хотели добраться до Ново-Иерусалима, говорили, что оттуда ещё ходят поезда. Когда мы пошли, неожиданно начался обстрел. Стреляли спереди, сзади, кругом снаряды рвутся, все побежали, шло много народу. Я с матерью остался в конце, она меня за руку держала. Вдруг она упала. Я руку её поднял, а она вся в крови, весь снег в крови, голова у неё в крови. Впереди, в метрах ста, как мне маленькому казалось, у пристройки увидел старшего брата и побежал к нему. Подбегаю – бабушка убитая валяется. Брат меня схватил и в пристройку, посадил за печку. Печка белая, труба высокая. У печки передо мной сидела женщина с маленьким ребёнком. Народу много набилось. Стрельба вроде немножко стихла. Вдруг дверь выламывает пушка и - очередь из пулемёта. Угол печки и женщину с ребёнком прошило так, что даже я в крови был. Убило ещё кого-то. Завопили женщины, дети заплакали, всё же битком набито было, и немецкий танк отъехал. Потом вышли, в поле поймали лошадь с санями без никого, положили мать, бабку и поехали на кладбище к церкви села Рождествено, где их похоронили» [24].
В немецких документах в этот отрезок времени отмечается повышенная агентурная деятельность противника. Из истории 7-го танкового полка 10-й танковой дивизии вермахта: «Противник ведёт оживлённую разведывательную деятельность. Было задержано несколько шпионов - переодетых в гражданскую одежду русских солдат и женщин» [14, C.203]. К сожалению, очень мало известно имён этих отважных героев. Из воспоминаний жительницы деревни Скирманово Соловьевой (Осиповой) Клавдии Ивановны 1921 года рождения: «Я состояла в Никольском комсомольском разведывательном отряде. Как-то раз его послали в разведку под Андрейково, а я в это время находилась в Скирманово и об этом узнала позже. И вот вечером в деревне, в наш дом пришли немцы и потребовали чаю. Отец послал меня к колодцу за водой для самовара. Сказал - оденься похуже, закутайся в старый мамин пуховый платок и иди. Колодец был посередине улицы почти напротив дома. И вот набрала я воды и вижу - двое немцев под конвоем ведут Кольку Снегирёва из отряда. Он сам из Никольского. Их отряд попал в засаду - часть убили, часть взяли в плен. Я посмотрела на него, он на меня. И его повели дальше вниз по деревне. Больше я его не видела - расстреляли где-то за деревней» [24].
Отдельно стоит рассказать о девушке-разведчице, попавшей в лапы немцев у деревни Козлово. Её имя не вошло в учебники истории. В ОБД Мемориал о ней есть запись «считать убитым в бою 11.41.» [1]. Анастасия Александровна Коровкина, родилась в 1920 в Бели (ныне Первомайское). Была призвана Ново-Петровским РВК Московской области, член ВЛКСМ, в графе звание числится рядовой, в графе должность – разведчик. После ускоренных курсов разведшколы стала ходить на задания. 30 октября она была в Скирманово, 3 ноября – в Марьино и 6 ноября снова в Скирманово. На заданиях считала немецкие танки, делала эскизы немецких огневых орудийных позиций. Четвёртое задание для неё стало последним. 9.11 она должна была идти в деревни Агафидово, Козлово, Нижнее Сляднево и разведывать там количество и тип немецких танков, численность мотоциклистов, подъездные пути к горючему и боеприпасам, количество пехоты, артиллерии (позиции батарей), позиции зенитных и противотанковых орудий. Перейдя линию фронта через болото по мостку у деревни Агафидово, она переночевала в деревне, с помощью знакомой она вошла в доверие к немецким солдатам и, замаскировавшись, не вызывала подозрений, даже штопала солдатам носки, попутно собирая сведения. Утром 10 ноября Анастасия Коровкина отправилась в деревню Козлово. Перед деревней она была остановлена на немецком посту. При обыске у неё было обнаружено удостоверение с печатью НКВД [20, C.000198 - 000200]. Пять дней девушку допрашивали с пристрастием в разведотделе 10-й танковой дивизии вермахта. Отпираться не было смысла. В сохранившихся допросах много имён и фамилий якобы агентов НКВД, но есть одна особенность, все они проживают за линией фронта, и немцы не могли проверить эти сведения. Анастасия называла и номера частей Красной Армии, они были созвучными, но ничего близкого к действительности не имели. 27-я танковая бригада в её показаниях 27-я стрелковая дивизия, командующий 16-й армии – генерал Тимошевский. Также она дала показания, что атака на Скирманово и Агафидово была отложена до 16 ноября, так как необходимое количество спирта ещё не прибыло [20, C.000210]. Конечно, в разведотделе 10-й тд вермахта были сведения и из других источников и к её показаниям относились скептически, но девушка показала, что она была до конца верна своей Родине. 15 ноября Коровкина Анастасия была расстреляна у деревни Сумароково, западнее села Покровского. Точное место захоронения неизвестно. Её подвиг до сих пор никакой наградой не отмечен.
Рискуя жизнью, местные мальчишки также помогали разведчикам Красной Армии. Из воспоминаний жителя деревни Скирманово Колударова Виктора Ивановича 1927 г. рождения: «Это произошло днём в начале ноября. Наша семья уже перешла из Скирманово в соседнюю деревню Агафидово. Временами шел снег с дождём или снег, который на земле быстро таял. Немцы занимали деревни Скирманово, Агафидово и хутор Марьино. Наши войска находились в соседних деревнях, в том числе и в Мамошино. Вот из Мамошино разведчики (они располагались на постое в доме Павла Мозжухина) выдвинулись в сторону Марьино. Однако подойти к хутору не смогли, поэтому послали подростка. Как только он вышел на поле, немцы открыли по нему огонь из автоматов и ранили. Разведчикам удалось добраться до раненого паренька, вытащить с поля и отнести в Мамошино. После неудачной попытки у Марьино, разведчики решили подойти к Агафидово. Вот на окраине деревни я с ребятами их и встретили, предуп-редили, что в деревне находятся немцы, в том числе три танка. Мы вывели наших разведчиков (примерно семь человек) краем деревни, прячась за хо-зяйственными постройками, к реке Озерне в сторону села Никольское» [24].
В отличие от Скирманово, где бои на время затихли, боевые действия за дорогу снабжения Скирмановского плацдарма немцев, лесную гать между деревнями Старое – Лысково, не прекращаются. Немцы всеми силами стараются устранить постоянную угрозу дороге снабжения, плацдарм 2-го батальона 258-го сп у деревни Федчино. Из журнала боевых действий дивизии СС «Рейх»: «9 ноября серый и пасмурный день. В течение дня первый и третий батальон СС полка «Дер Фюрер» занимаются усиленной разведкой, чтобы точно установить позиции и расположение противника. Весь день беспокоящий огонь противника по всей полосе» [18].
Полку «Дер Фюрер» не удаётся очистить лес длиною примерно три километра, так как это кустарник смешанного подлеска и из-за одноколейного движения на гати сначала никакое тяжёлое вооружение не может быть подтянуто. Так как на этой лесной территории использование минометов невозможно, дивизия «Рейх» запрашивает у ХХХХ танкового корпуса вермахта для атаки 10.11 предоставить группы огнемётчиков с огнемётами [5, C.189]. На этот запрос ХХХХ танковый корпус оперативно предоставляет дивизион небельверферов (дивизион шестиствольных реактивных миномётов – прим. авт. [18], а также даёт указание 10-й танковой дивизии вермахта выделить танки. Уже в 11.40 9 ноября вышел приказ оперативного отдела штаба этой дивизии: «Для борьбы с вражескими позициями в лесу 9.11 к 18.00 в Лысково предоставить в распоряжение дивизии СС «Рейх» под руководством офицера 2 танка T-IV и 3 танка Т-III. Оттуда по указаниям СС» [17, C.0129]. 9 ноября в 12.45 третий батальон СС полка «Дойчланд», усиленный одним взводом противотанковых пушек, одним взводом лёгких пехотных орудий, временно подчинённый 87-й пехотной дивизии, с относительно спокойного участка обороны Аннино-Редькино доложил в полк: «Противник сегодня атаковал с четырьмя танками и пехотой. Собственные потери: 2 убитых, 2 раненых» [2, C.0484]. Довольно странное донесение, не раскрывающее картину боестолкновения (типичный пример «замалчивания» довольно часто встречающийся в немецких документах – прим. авт.). Тем более, что в ежедневном донесении 87-й пехотной дивизии вермахта в IX армейский корпус за 9 ноября значится: «У СС восемь убитых» [19, C.0946]. Картину произошедшего раскрывает журнал боевых действий 87-й пехотной дивизии немцев: «Разведгруппа третьего батальона СС полка «Дойчланд» восточнее линии обороны натыкается на 4 танка противника, в результате двое убитых, 5 раненых и один пропавший без вести. По дополнительному донесению третьего батальона СС полка «Дойчланд», 5 раненых, которых невозможно было забрать с собой, были искалечены и убиты русскими» [6, C.0200]. Разведгруппа СС, она же команда реквизиторов тёплой одежды и продуктов у местных жителей, во время рейда в деревню Петрово [6, C.00960], в лесу напоролась на танки 60-го разведывательного батальона 78-й стрелковой дивизии. Вот как описывает этот бой его участник, командир взвода лёгких танков-амфибий Т-37. Дмитриевский Алексей Фёдорович: «…бежит из головного дозора сержант Саша Назаров. Он доложил, что в лесу появилась группа оккупантов. Я посадил Сашу в свой танк, и мы всем взводом двинулись в указанное место. Но в лесу было тихо, только от мороза потрескивали деревья. Тогда Саша вылез из танка и направился к толстой столетней сосне. Я увидел, как от её ствола побежал фашист, но выстрелить в него сразу не смог, потому что по пояс вылез из танка. Когда спустился к пулемету, услышал выстрел. Стрелял, видимо, немец. Я дал по нему очередь. Механик-водитель Бурдуковский крикнул: «Готов!» А когда я опять вылез из танка, то увидел, что Назаров стоит на коленях и держится за грудь. Мы с Бурдуковским втащили его в танк. Медлить было нельзя. Я дал команду остальным командирам танков рассредоточиться, но узкая дорога в лесу не позволяла развернуться по фронту. Взвод двинулся вперед. Перед нами оказалась большая поляна, в центре которой стояла кучка деревьев — «околок», как называют их лесники. В этом околке и прятались враги. Они, конечно, не ожидали танков. Наши дозорные во главе с Нипаридзе завязали с врагом перестрелку. Пять танков полукольцом окружили фашистов и открыли пулеметную стрельбу. Я увидел, как хорошо одетый офицер готовил на санках крупнокалиберный пулемет, чтобы открыть по танкам огонь. Увидел его и Бурдуковский. Он сразу выдвинул танк так, чтобы я мог прицельно стрелять по офицеру. Дал длинную очередь по фашисту, да к тому же трассирующими пулями. Шинель на офицере задымилась — значит, пули попали в цель. Рядом с моим танком стоял танк старшего сержанта Николая Андреева (он был моим заместителем). Николай вовремя заметил подползавшего с гранатами врага и выстрелил в него.
Через 20–25 минут боя огня со стороны фашистов больше не было. Я решил вылезти из люка и посмотреть, нет ли среди них раненого, чтобы взять его в качестве «языка». Вылез из танка и Андреев. Было тихо. Только у одного танка глухо работал мотор. И вдруг я услышал возню у сосны и увидел, как фашист, вероятно, раненный в обе ноги, сидя, достал «лимонку» и собрался её бросить в нас, но я опередил его. Вот в этот момент, как из-под земли, во весь рост встал здоровенный фашист и с поднятыми руками направился к нам» [4, C.132-133]. Так был взят первый пленный эсэсовец из дивизии СС «Рейх» штурмманн СС (ефрейтор - прим. авт.) Майнот [21]. Надо признать, что военнослужащий полка СС «Дойчланд» остался верен присяге и на допросе у командира 78-й стрелковой дивизии полковника Белобородова А.П. [10, C.29] дал ложные показания. Свой полк он назвал как 11-й пехотный полк СС (ещё 22 октября 1941 из-за больших потерь 11-й пехотный полк СС был расформирован, а его солдатами и командирами были восполнены потери в полках СС «Дер Фюрер» и «Дойчланд» [2, C.0684] - прим. авт.), а командира дивизии – генерала Хауссера (обергруппенфюрер СС Пауль Хауссер с 15 октября 1941 года дивизией уже не командовал [2, C.0645] – прим. авт.) [21]. Именно поэтому в сводках 78-й стрелковой дивизии некоторое время как противостоящие силы будет фигурировать 11-й пехотный полк СС[21], [22]. 11 ноября третий батальон СС полка «Дойчланд», до сих пор подчинённый 87-й пехотной дивизии вермахта, высвобождается и отправляется обратно в полк. Батальон занимает прежнее место расквартирования в Ивонино [2, C.0485].
Но вернёмся к боям за гать. 2-й батальон 258-го сп под командованием капитана Туракова П.С. продолжает уже далеко неравную борьбу за лесную дорогу, чтобы перерезать снабжение Скирмановского плацдарма. Журнал боевых действий дивизии СС «Рейх» так описывает бои 10 ноября 1941: «Проведённая на рассвете от полка «Дер Фюрер» мощная разведка устанавливает при наступлении дня, что противник оставил юго-западную часть своей позиционной системы южнее большой лесной поляны и отошёл на восточный край поляны. Там он расположился большими силами в прочных земляных бункерах. Девственный лес, похожий на джунгли, не позволяет распознать эти позиции. Кроме того, напротив залегли сибирские снайперы» [18].
В истории дивизии СС «Рейх» так отражены события этого дня: «10 ноября противнику даже удаётся на севере частями перейти гать и держать её по обе стороны под огнём. Друг за другом третий и второй батальоны полка «Дер Фюрер» вводятся и используются для защиты гати. Однако каждый удар в лес на юго-восток, связан со значительными потерями. 3-я рота оберштурмфюрера Лекса имеет здесь тяжёлые потери. Благодаря хорошо налаженному огню нашей артиллерии и под давлением ударных групп полка «Дер Фюрер» русские, в конечном счете, вытеснены дальше на восток, однако ещё держатся на полевых укреплениях в лесу западнее Городища. Они упорно защищают свои лесные позиции. Пленных взять невозможно, так как в ближнем бою русские сражаются до последнего вздоха». [5, C.189]. Атака полка СС «Дер Фюрер» при поддержке танков 10-й тд вермахта в этот день остановлена залпом 17-го отдельного гвардейского миномётного дивизиона, приданного 78-й стрелковой дивизии[23]. Из мемуаров командира 78-й стрелковой дивизии Белобородова Афанасия Павлантьевича: «Эсэсовцы дивизии «Рейх», пустив впереди танки, двинулись густыми рядами, в полный рост, на окопы одного из батальонов. Но тут ударили «катюши». Поле заволокло пламенем и дымом. А когда дым рассеялся, мы увидели черную землю, груды трупов и три полыхавших танка». [10, C.30]. Немцам удаётся оттеснить воинов-дальневосточников от гати, однако 11 ноября всё возвращается в исходное положение.
Из журнала боевых действий дивизии СС «Рейх»: «11.11.1941 под покровом темноты слабые части противника (одна рота) с пехотным вооружением на северном краю леса продвинулись до гати и перекрыли её» [18]. Эсэсовцам снова приходится выбивать бойцов 78-й стрелковой дивизии с гати, задействовав все силы. Из истории дивизии СС «Рейх»: «Во второй половине дня 9-я рота полка «Дер Фюрер» совместно с тремя штурмовыми орудиями «Блюхер», «Лютцов» и «Принц Евгений» (в состав дивизии СС «Рейх» входила батарея штурмовых орудий StuG-III, состоящая из трёх взводов [3, C.7] – прим. авт.) атакует русских и отбрасывает их обратно на позиции восточнее дороги снабжения. Вражеские полевые позиции берутся штурмовыми орудиями, при этом «Блюхер» застревает в болоте. Кроме того, перед этим останавливается «Лютцов» из-за повреждения сцепления. К вечеру дорога снабжения снова свободна. Однако движение из-за нескольких повреждённых участков, на которых застревают транспортные средства, снова застопорилось» [5, C.190]. Иными словами ни 9, ни 10, ни 11 ноября восстановить нормальное снабжение Скирмановского плацдарма по наикратчайшей дороге немцам не удаётся.

Продолжение следует

Литература и источники:

1. Центральный Архив Министерства Обороны (ЦАМО). Ф. 58. Оп. 18004. Д. 383
2. The U.S. National Archives and Records Administration (NARA) T-354 R-121
3. Калинин Н.Б. Дивизия СС «Reich» в боях под Москвой. Документы и факты – Тверь: Паблишбук, 2011 – 171 стр.
4. Беловолов И.В. Истра 1941 – Москва, Московский рабочий, 1975-304 стр.
5. Weidinger O. Division Das Reich Der Weg der 2. SS-Panzer-Division "Das Reich". Die Geschichte der Stammdivision der Waffen-SS. Band III. 1941-1943. Munin-Verlag Osnabrück, 1977.-548 s.
6. NARA. T-315 R-1141
7. ЦАМО. Ф. 3467. Оп. 1. Д.4. Лист начала документа в деле 250
8. Кардашов В.И. Рокоссовский. - М.: Молодая гвардия, 1972. - (Жизнь замечательных людей. Выпуск 13 (517)), 448 с.
9. ЦАМО. Ф. 3467. Оп. 1. Д.4. Лист начала документа в деле 248
10. Белобородов А.П. Всегда в бою - Москва, Воеиздат., 1979 - 398 с.
11. ЦАМО. Ф. 3534. Оп. 1. Д.5. Лист начала документа в деле 234
12. Hans Lüke. Die Geschichte des Regiments 69. – Hamburg:Traditionsgemeinschaft, 1986. - 534 s.
13. РГАСПИ. Ф.3. Оп. 3 Д. 32. Л. 38- 40.
14 Straub W. Panzer Regiment 7 der 10. Panzer Division. - Gebundene Ausgabe, 1966. - 450 s.
15 Schick A. Die Geschichte der 10. Panzer-Division 1939 – 1943- Köln: Hrsg. von der Trad.Gem. der ehem. 10. Pz.Div., 1993. - 668 s.
16. Detlev von Plato А. Die Geschichte der 5. Panzer-Division 1939 – 1945-Regensburg: Walhalla und Praetoria Verlag, 1978. - 482 s.
17. NARA. T-315 R-568
18. VOJENSKÝ ÚSTŘEDNÍ ARCHIV(VÚA), 2.SS - TANKOVÁ DIVIZE (DAS REICH), Inv. Čs1, Karton 1.
19. NARA. T-314 R-407
20. NARA. T-315 R-2319
21. ЦАМО. Ф.1066. Оп. 1, Д. 6, Лист начала документа в деле 1
22. ЦАМО. Ф.1066. Оп. 1, Д. 119, Лист начала документа в деле 5
23. ЦАМО. Ф.1066. Оп. 1, Д. 119, Лист начала документа в деле 19
24. Архив частного краеведческого музея С.В. Докучаева в посёлке Брикет Рузского района Московской обл.

1. Схема обороны 37-го кавалерийского полка 50-й кавалеристской дивизии на 11.11.41.
2. Схема сторожевого охранения 44-го кп 53-й кавалеристской дивизии на 11.11.41.
3. Кавалеристы РККА ведут бой (РГАКФД).

[Raid]

4. Гельмут фон дер Шевальери в ноябре 1941 года командир 86-го стрелкового полка 10-й танковой дивизии вермахта, командующий всеми частями дивизии на господствующих высотах в Скирманово.
5. Германский полугусеничный бронетранспортёр у немецких блиндажей в деревне Скирманово. На броне виден тактический знак 10-й танковой дивизии.
6. Техника 10-й танковой дивизии вермахта на Скирмановском плацдарме. На левом крыле по ходу движения у припаркованной у дома машины виден опознавательный знак 10-й танковой дивизии – «Буйвол».

[Raid]

8. Горят дома деревни Скирманово.
9. Немецкий предупреждающий указатель «Осторожно! Партизаны».
10. Снимок из фотоальбома военнослужащего 10-й танковой дивизии вермахта. Расстрел партизанки. Обстоятельство и место казни не известны.

[Raid]

Запись о Коровкиной Анастасии Александровне в ОБД "Мемориал".
12. Разведчики дивизии СС «Рейх».
13. Лёгкий плавающий танк Т-37 на Больших Киевских маневрах в сентябре 1935 года. Его бронирование классифицируется, как лёгкое противопульное. Оно защищало танк только от основных винтовочных калибров, и было полностью бессильно перед попаданием в танк боеприпасов более крупного калибра и крупных осколков.

[Raid]

14. Военнослужащие полка «Дер Фюрер» дивизии СС «Рейх».
15. Выезд с гати у деревни Лысково. Штурмовое орудие StuG III вытаскивает буксующий грузовик (публикуется впервые).
17. Бойцы РККА ведут лесной бой (РГАКФД).